Из книги: А.В. Павловская. Англия и англичане

Магия земли или что и как едят англичане

Английская кухня и национальное самосознание

Соседи с континента не устают издеваться над кухней англичан. В популярном во всем мире французском мультфильме про галла Астерикса есть эпизод, в котором он вместе со своим прожорливым другом Обеликсом приезжает в Англию, где герои мучительно пытаются нормально поесть, но даже обжора Обеликс не может справиться с английскими блюдами, обильно приправленными мятным соусом. В известном международном анекдоте про ад и рай повара в аду– англичане (полицейские – немцы, любовники – швейцарцы, механики – французы, а организуют все итальянцы, вариантов этого анекдота бесконечное множество).

Главная особенность, она же проблема, английской еды – она направлена на утоление голода, а не на получение удовольствия. Англичане не делают из еды культа, хотя многие очень даже любят поесть. Пища должна быть такой, какой она дана богом, землей, природой, все излишества и изыски от лукавого, читай француза. В сущности, она близка по типу традиционной русской пище – вареные овощи, тушеное или жареное мясо, пироги. На карикатуре в английском журнале изображены два повара, один из которых перечисляет блюда из картофеля (ну как тут не вспомнить бессмертный фильм «Девчата»!): «Картофель вареный, жареный, печеный, тушеный», а второй восклицает: «А они еще говорят, что английская кухня однообразна!».

Сами англичане сильно комплексуют по поводу своей кухни и в целом относятся к ней пренебрежительно. Если ваши английские знакомые приглашают вас на обед, то вам сразу предложат на выбор: французский, итальянский, индийский или китайский ресторан. В провинции выбор гораздо меньше и чаще всего ограничивается местным пабом.

Надо отметить, что, как и во многих других вопросах, у англичан постепенно пробуждается национальное самосознание даже в вопросах питания. Сегодня все активнее напоминают забывчивым согражданам о том, что и в этой области страна достигла многого. Так, недавно вышло исследование, посвященное английской говядине, написанное как своего рода ответ на последствия болезни «коровье бешенство», сделавшей этот вид мяса не слишком популярным даже в своей стране. Книга написана историком и прежде всего на историческом материале. Суть ее проста: говядина составляет основу английской натуры, и сила англичан в том, что они всегда ели нормальную здоровую пищу, такую как ростбиф, в отличие от хилых французов, баловавшихся разными соусами и подливками. Автор довольно остроумно увязывает многие события английской истории с потреблением говядины.

Действительно, мясо, запеченное целиком и сегодня является одним из самых распространенных блюд, а воскресный ростбиф по низкой цене предлагают все английские пабы. О том, какое важное значение отводится английской говядине, и не только экономическое, говорит хотя бы тот факт, что принц Уэльский лично принимал участие в пропаганде этого вида пищи после того, как улеглись страсти «коровьего бешенства», для чего даже ездил во Францию и раздавал куски ростбифа посетителям презентации. А о патриотическом отношении к родному мясу простого народа свидетельствует письмо, пришедшее в Дейли Телеграф во время проведения кубка мира по футболу. Автор его писал: «Господа, для тех из вас, кто все еще удивляется, почему чемпионы мира, французы, так рано вылетели из соревнования в этом году, у меня есть ответ: они были лишены британской говядины целых четыре прошедших года».

Англичане даже позволяют себе замахнуться на святыни – итальянскую кухню. Не так давно в Интернете появилась информация о том, что британские историки обнаружили в манускрипте XIV века, самом старом сборнике национальных, а может, и мировых, рецептов описание традиционного английского блюда под названием «лазан». Готовилось оно из так называемой пасты и сырного соуса, что позволило британским экспертам утверждать, что родина лазаньи – Англия. Официальные представители итальянского посольства в ответ на это возмутительное заявление немедленно сообщили, что «независимо от того, как называлось это древнее кушанье, оно не является лазаньей в том смысле, в котором это понимает мы». Вопрос настолько серьезен, что остается надеяться, что до вооруженного конфликта дело не дойдет. Впрочем, это скорее из области курьезов, да и далеко не вся информация из Интернета подтверждается.

Интересна и показательна с точки зрения современной английской культуры история одной молодой английской звезды - Джейми Оливера. По своей популярности в стране он легко может соперничать с музыкальными и футбольными звездами. Джейми – повар. Его передачи смотрят многочисленные телезрители всех возрастов и полов, его книги раскупаются огромными тиражами, а на обед в недавно открытый им новый ресторан записываются за несколько месяцев. Его фотографии заполняют английские журналы и газеты, как все знаменитости, он снимается в рекламах, является героем светской хроники: английская общественность с волнением следила за развитием его отношений с подружкой, затем изучала свадебные фотографии, радовалась дням рождения их дочки «Поппи» (что значит «мак»).

Причины успеха Оливера, помимо удачной раскрутки, заключаются в том, что он оказался в нужное время и в нужном месте. Начать с того, что он ужасно «английский». Рыжий взлохмаченный мальчик, некрасивый, но милый, он уже несколько лет не сходит с экранов и является своего рода собирательным образом юного англичанина. И вырос он в провинции, в Эссексе, и с детства работал в пабе, который принадлежит его родителям, чистил картошку, лущил горох, резал чипсы, словом, делал все, что нужно для настоящей английской кухни, потом учился, потом работал в ресторане в Лондоне. И наконец попал на телевидение (мораль: это может случиться с каждым рядовым английским мальчишкой, если у него будет настоящее любимое дело).

Передача «Голый повар» (“The Naked Chef”) была задумана для привлечения новой аудитории к передачам о кулинарии. Смешной мальчишка гонял на скутере по Лондону, заглядывал в рестораны, к друзьям и знакомым, и везде готовил простые, но вкусные блюда. Он не соблюдал правил готовки, все хватал голыми руками, не носил ослепительного колпака, лазил своей ложкой в общую миску, словом, вел себя так, как хозяйка на кухне. Нет, он не снимался голым, как можно предположить из названия передачи, идея была простая, по его собственным словам: «раздеть еду до голой основы», проще говоря, показать, что вкусно готовить можно легко, быстро, недорого, не покупая особенных продуктов, надо только немного желания.

Первое время он использовал много приемов итальянской кухни, особенно оливкового масла и зелени, - англичане с большим уважением относятся к итальянской кухне. Но постепенно английское, свое, стало пробиваться на первый план. Все чаще звучал ненавязчивый призыв использовать традиционные продукты, вспомнить свои традиционные рецепты, а также напоминание, что и в Англии всегда умели готовить без выкрутасов, но хорошо.

Теперь с участием Джейми Оливера снимают и отдельные фильмы. Например, “OliverTwist”. В самом названии уже была заложена остроумная игра слов: с одной стороны, Оливер Твист – самое известное произведение Ч. Диккенса, а с другой – можно перевести как «Выкрутасы Оливера». Идея была простая и близкая сердцу каждого англичанина (и не только). Компания веселых молодых людей после бурной ночи, проведенной в разного рода ресторанах, пабах и барах  приходит домой к Оливеру завтракать. Все навеселе, легко и непринужденно шутят, пока хозяин готовит им какую-то гремучую смесь на опохмелку из томатного сока, водки, перца и прочего.

После этого начинается приготовление завтрака – конечно же, английского традиционного. Легко и весело Оливер чистит грибы, жарит сосиски и бекон, взбивает яйца, готовит тосты. Вся эта нехитрая готовка сопровождается комментариями, как сделать так, чтобы бекон не пригорел, какие сосиски лучше купить, какой соус подать. Зрелище захватывающее, а главное, поучительное – вот они, английские традиции, которые живы и пропагандируются не старой замшелой бабкой, а молодым веселым англичанином и его друзьями, которые в заключение с веселыми криками поедают все приготовленное.

Заслуги Оливера высоко ценятся его страной. Осенью 2003 года в Бэкингемском дворце лично королева Елизавета II вручила двадцативосьмилетнему повару «MBE» – орден Британской империи, которым награждаются за выдающиеся заслуги перед отечеством. Оливер, в свою очердь, посчитал своим долгом выразить патриотические чувства и поддержать монархию. В интервью журналистам он сообщил, что так расчувствовался, что чуть не заплакал. «Я много работал заграницей, - поделился своими мыслями «голый повар», - и с гордостью могу прославлять все то хорошее, что есть у нас здесь. Ролс-Ройс, Астон Мартин – все это ушло, и это (здесь он обвел глазами королевскую резиденцию) на самом деле единственное, что у нас осталось».

В одном из «провинциальных» журналов недавно была напечатана интересная статья, посвященная разным видам пикников. Пикник – одно из тех чисто английских изобретений, которые стали достоянием всего мира, о чем автор статьи ненавязчиво напоминает в самом начале. Действительно, в основе идеи лежит много национального: свежий воздух, сельская местность, трудные условия, экономичность, простая, но сытная еда, - все это вполне соответствует английскому духу. Главное в нем – сочетание необходимого (еды) и приятного (прогулки), что редко сходится вместе в английской кухне. В статье приводятся воспоминания разных людей, прежде всего – титулованных сельских жителей, о детстве, когда пикник непременно включал в себя красивый пейзаж, грубую шерстяную подстилку, простые бутерброды с сыром и ветчиной. Многие сошлись на том, что это были самые радостные и светлые воспоминания о еде в детстве, может, впрочем, еще и потому, что тогда рядом были уже ушедшие мамы и бабушки, а сами герои были юны и свежи.

Но, как известно, Англия не просто живет прошлым, она привносит его в день сегодняшний, хотя и на новый лад. Те же люди рассказывают и о современных пикниках, которых, оказывается, существует великое множество видов. С одной стороны, это самые простые, организованные по старинке, просто, но со вкусом. К традиционным бутербродам сегодня непременно добавляются свежие фрукты и ягоды, а также зелень и овощи. Но сегодня, оказывается, есть и другие виды пикников, более сложные и дорогие, вплоть до шикарных светских приемов. На таких пикниках непременно предполагается шампанское, дорогие деликатесы типа гусиной печенки, изысканных сыров, блинов с икрой. Причем все это можно или заказать индивидуально, или купить уже готовые наборы (меню и цены приводятся и впечатляют). Впрочем, в основном все сходятся на том, что старинные простые пикники гораздо интереснее и приятнее дорогих и изысканных.

Один из тех, кто делится в статье своими мыслями по поводу этой старой доброй традиции, – граф Сэндвич, потомок того самого изобретателя знаменитых бутербродов, которые являют собой еще один пример английского вклада в мировую сокровищницу. История появления сэндвичей получила широкое распространение и заняла свое почетное место во всех кулинарных книгах. Граф Сэндвич, согласно легенде, был страстный игрок и нередко проводил за игровым столом не только дни, но и ночи. Одно только мешало его счастью – время от времени надо было отрываться на еду. И вот где-то в 1762 году специально для графа было изобретено новое блюдо, позволявшее ему есть и играть одновременно. Кусок жареной говядины положили между двух ломтей хлеба. Таким образом, и руки чистые, и граф сыт, и игра продолжается. А главное – блюдо вскоре широко распространилось, причем не только в английском обществе. Огромную популярность еще в XIX веке приобрели сэндвичи среди американцев, которые считают их появление началом «фаст фуда». Целые гимны сложили они в честь этого незамысловатого блюда: оно, во-первых, демократично, во-вторых, откровенно (в том смысле, что не скрывает, что у него внутри), для него не нужны ножи и вилки, обращение с которыми, видимо, вызывает у американцев проблемы.

Джон Монтегью, четвертый граф Сэндвич (John Montagu Sandwich, 1718-1792), был, очевидно, человеком непростым. В его биографии много противоречивых фактов. С одной стороны, его обвиняли в мошенничестве, в разврате, в предательстве друга и соратника, в измене жене и открытом содержании любовницы, во взяточничестве и мошенничестве, говорили, что он развалил вверенное ему адмиралтейство и проиграл все битвы, в которых принимал участие. С другой стороны, граф Сэндвич получил прекрасное образование – в Итоне и Кембридже, был театрал и покровитель искусств, занимал неоднократно высшие должности в государстве – трижды был министром иностранных дел, а также лордом Адмиралтейства. Свою жену, признанную душевнобольной, всю жизнь содержал в дорогой частной клинике, несмотря на стесненные средства. Действительно имел очень молодую любовницу, которая родила ему пятерых детей и погибла от случайной пули (что еще больше подпустило туману в биографию графа). А Джеймс Кук, организации путешествия которого граф немало посодействовал, назвал в его честь открытые им Сэндвичивы острова.

В 1993 году вышла биография графа Сэндвича, автор которой Н. Роджер (N.A.M. Rodger) утверждает, что граф был бессовестно оклеветан врагами. На самом деле он был человеком деятельным, самоотверженным, все силы отдавшим служению отечеству. А сэндвичи ему понадобились, чтобы не отрываться от работы. Историю же про азартные игры придумал французский путешественник Пьер Грослей (Pierre Jean Grosley), записавший ее в своем путевом дневнике. А что хорошего можно ждать от француза!

Как бы там ни было, но знаменитый «закрытый» бутерброд гордо носит имя графа (а вот острова переименовали в Гавайские). Нынешний, уже упомянутый выше одиннадцатый граф Сэндвич, недавно решил начать бизнес – естественно, выпуск сэндвичей, но только лучшего, настоящего английского качества, из продуктов с личной фермы. Англичане так ценят традиции, что он уверен, что бутерброды в упаковке, носящей гордое имя и герб Сэндвичей, будут хорошо раскупаться.

Действительно англичане и по сей день являются большими мастерами по изготовлению бутербродов, которые отличаются большим разнообразием, неожиданной, но вместе с тем простой начинкой. В пабе, чайной, кафе или баре вам, как правило, всегда приготовят прекрасные сэндвичи – вкусные, свежие и сытные, главное, чтобы они были свежеприготовленны на месте (о чем всегда сообщается в меню). Любимые английские начинки: лосось соленый или копченый с огурцом и лимоном, яйца с майонезом, иногда с добавлением зелени, огурцы на хлебе с маслом (сэндвичи с огурцом являются чисто английской традиции и довольно давней: достаточно вспомнить, как любили их герои пьесы О. Уайльда «Как важно быть серьезным»), английский сыр с помидором, ветчина с зеленым салатом. Это самые распространенные, но у каждого заведения есть и свои тонкости и секреты.

Так что, хотя английская кухня по-прежнему является объектом для насмешек со стороны европейцев, которые рады найти уязвимое место в национальной броне английского самодовольства и самодостаточности, хотя сами англичане до сих пор и продолжают комплексовать по поводу своего несовершенства в этом вопросе, все не так уж плохо. Традиции живы, а те, которые ушли, успешно возрождаются, надо только знать, что и где есть и как относиться к тому, что ты съел.

 

Традиционный английский завтрак

Знакомство с английской кухней и Англией для большинства туристов – всех тех, кто живет в гостинце, а не в частном доме и не в Лондоне, где в основном принят континентальный завтрак, - начинается с традиционного английского завтрака. То есть именно так он всегда торжественно и величается, лишь иногда сокращаясь до просто «традиционный» или «полный» завтрак. В большинстве случаев он включается в стоимость проживания и поражает своей устойчивостью и единообразием по всей территории Англии (на самом деле совершенно одинаков он и по всей Британии, только в Шотландии его величают «шотландский», а в Уэльсе «смешанный гриль», но никак уж не английский).

В самом полном варианте английский завтрак состоит из: жареного бекона, сосиски, яйца, грибов, помидора, фасоли, поджаренного на масле тоста, картофельной котлеты, реже добавляется черный пудинг или хаггис. Причем первые пять ингредиентов – неизбежны, а остальные варьируются от места к месту. Правила таковы: бекон должен быть хрустящим, но не высохшим, сосиска непременно пережаренной, яйцо в одной из трех ипостасей: глазунья, или омлет, или приготовленное на пару, грибы – шампиньонами, помидоры слегка поджарены, в тосте как можно больше масла. Состав черного пудинга и хаггиса настолько неудобоварим, что лучше воздержаться от комментариев и просто принимать их как часть культурного опыта другой страны. В реальной жизни частенько все бывает несколько иначе: бекон холодный и подгоревший, помидоры консервированные из банки, тост невозможно взять в рот, так как он целиком пропитан сомнительным маслом, яйцо пережарено.

В первые дни, вернее утра, нахождения в Англии английские завтраки доставляют большое удовольствие – в конце концов, яичница с колбасой на завтрак не так уж чужды сердцу россиянина. После континентальных утренних кофе с хлебом, когда встаешь из-за стола разочарованный и голодный и через час начинаешь мечтать о следующем приеме пищи, английская традиция кажется родной и близкой («завтрак съешь сам...»), после такого сытного завтрака есть хочется очень нескоро. Но постепенно начинает возникать чувство, что традиция традицией, культура культурой, но каждое утро одно и то же довольно тяжелое блюдо – это как-то слишком. И тогда, рискуя доставить неудовольствие хозяевам, обычно с большим пиететом относящимся к традиционному английскому, ты начинаешь отбрасывать ингредиенты. Первым уходит жаренный тост как очень вредный для здоровья, следом за ним – сосиска, так как она всегда пережарена и вообще малосъедобна, наконец, шаг за шагом, ты приходишь к тому, что просишь просто сварить тебе пару яиц и радуешься тому, как это удивительно вкусно. Если после классического английского завтрака ты встаешь из-за стола с камнем в желудке, мечтаешь только о диване, а о еде не можешь без отвращения думать до вечера, то, избавившись от него, ты чувствуешь легкость, подъем, готов бежать на экскурсию и с аппетитом ешь свой ланч в нормальное дневное время.

Естественно, традиционные завтраки очень разнятся, и закономерность здесь, как правило, увы, вполне традиционна. В хорошей дорогой гостинице все будет хорошо приготовлено, выбор разнообразным, продукты свежими. В гостинице над пабом вам могут утром предложить набор, в котором одна половина будет безнадежно подгоревшей, а другая холодной, из консервной банки. Исключения составляют «бед энд брекфасты», где качество завтрака зависит не столько от цены, сколько от умения хозяйки. Иногда в таком простом месте вас накормят всем свежим и домашним так, как ни в какой дорогой гостинице. Но угадать это заранее невозможно, можно только надеяться на везение.

Еще лет двадцать назад, когда в моду во всем мире стал входить здоровый образ жизни и рациональное питание, начали раздаваться голоса протеста, привлекшие внимание английского общества к тому, что жареный и жирный завтрак, может, и был хорош для сельских жителей, работавших на ферме, но мало подходит современным англичанам, ведущим в большинстве своем не столь активный повседневный образ жизни. В этом, конечно, есть доля справедливости, не говоря уже о том, что такой завтрак требует крепкого здоровья, одолеть его людям, страдающим какими-либо хроническими внутренними заболеваниями, не так-то просто. Но в последние годы, в связи с подъемом во всех европейских странах, а в Англии, как было сказано раньше, особенно, интереса к национальным традициям и кухне, голоса эти стихли и больше не слышны, и в гостиницах можно наблюдать бодрых англичан, с аппетитом поглощающих традиционные завтраки.

Еще одной непременной составляющей английского завтрака, причем повсеместной, независящей от места и времени проживания, являются тосты с джемом и мармеладом. В гостинице вам в большинстве случаев предлагают на выбор белые или коричневые, имея в виду цвет хлеба, я всегда беру смешанные, чтобы не мучаться выбором, но, честно говоря, на вкус они совершенно одинаковы. Что гораздо хуже, так это то, что часто они подгоревшие и всегда остывшие, так что масло по ним не мажется. Масло в Англии, кстати говоря, всегда соленое, что нравится людям с либеральным складом ума и раздражает консерваторов. Приносят тосты в самом начале еды, до традиционного завтрака, а так как в нашей культуре хлеб с вареньем едят после яичницы, то и стоят они на столе, грустно остывают, а ты нервничаешь и сердишься на англичан.

Что является действительно английским достижением, так это приготовление традиционного мармелада, который, в классическом варианте завтрака полагается есть с тостами и который сегодня нередко заменяется банальными джемами, то есть вареньем по-нашему. Мармелад изготавливается только из апельсинов, хотя сегодня допустимы и добавки из других цитрусовых – лимонов и грейпфрутов, но это уже дань современным веяньям. Изначально мармелад был известен в Испании и Португалии и представлял собой джем из айвы (“marmelada” по-португальски именно это и означает «айвовый джем»). Известно, что уже с XV века его ели в Англии, но изготовляли из апельсинов.

Интересно, что столь экзотический фрукт стал традиционным английским лакомством. Правда, недавно в одном историческом исследовании мне довелось прочитать, что апельсины и лимоны завозились в Англию с XIV века и не были такой уж редкостью. Сейчас же, видимо, это еще и очередная частичка английской истории, живая памятка о тех днях, когда страна была огромной империей и апельсины росли на ее территории и считались ее достоянием.

Мармелад бывает разных видов – от единообразной массы, золотистого цвета, до более жидкой консистенции, в которой плавают кусочки апельсиновой цедры. Классический мармелад слегка горьковат на вкус, не должен быть слишком сладким и жидким. Многие английские фирмы соревнуются в его изготовлении: одна подчеркивает, что производит его уже 200 лет, другая – что делает это по старинным бабушкиным рецептам, третья напирает на то, что занимается этим лично по распоряжению королевы. Шотландцы тоже делают мармелад, но, чтобы отличаться от английских образцов, добавляют в него виски, которое, как правило, вообще не чувствуется.

Как это часто бывает, с мармеладом связано множество легенд; в частности, есть несколько версий его появления. По одной из них Мария Стюарт во время болезни питалась только отваренными в сахарном сиропе апельсинами. Слуги ее, говорившие по-французски, повторяли на кухне, что “Marie”, мол, “malade” (т.е. больна). Вот англичанам и послышалось будущее название. По другой – шотландский торговец получил партию испорченных апельсинов. Будучи человеком скупым, он не стал выбрасывать горький товар, а попросил свою мать сварить из них джем, что она и сделала с большой последующей выгодой для семьи. Впрочем, все это чистой воды фантазии, хотя и милые.

Сегодня в большинстве мест вам также предложат хлопья и мюсли с молоком, иногда йогурты и фрукты, если хозяева хотя бы делают вид, что заботливо относятся к вопросам здорового питания. Если повезет, могут предложить и овсяную кашу, когда-то бывшую очень популярной в стране, но постепенной отходящую в прошлое. В прекрасном советском фильме про собаку Баскервилей героя, приехавшего из Канады и незнакомого с английскими привычками, дворецкий изводит каждое утро провозглашая торжественно: «Овсянка, сэр!». А овсянка в Англии хороша, хотя в ее потреблении есть и свои особенности. Ее едят без варенья, хотя, конечно, никому не возбраняется положить в нее джем или мармелад, предназначенные для тостов, она более соленая, чем мы привыкли, что усиливается соленым маслом, которое мы по привычке кладем в нее, хотя в Англии это и не принято. Наконец, вершиной «овсянки, сэр» является ее классический вариант, когда ее едят с настоящими сливками, поливают сверху, если они жидкие, или кладут вместо масла, если они густые.

К странностям английского завтрака можно отнести копченую рыбу, которую до сих пор иногда предлагают в хороших отелях на завтрак, а вот традиционные когда-то тушеные почки сохранились только в завтраках героев английских романов. Когда-то завтрак английской знати представлял собой полноценную еду, в состав которой входили и рыба, и почки, и еще к ним жареное мясо и птица, а также овощи и блюда из яиц. Собираясь на охоту, или на прогулку, или еще на какое-нибудь важное дело, надо было хорошо подкрепиться. Впрочем, такие завтрачные пиры были распространены только непродолжительное время во второй половине XIX века и среди ограниченной публики.

Безусловно, королем английского завтрака является чай, который практически всегда приносят в красивом чайнике (это часть культурной традиции) и наливают в красивые чашки. Ну о чае еще предстоит отдельный серьезный разговор, но сразу хотелось бы предупредить: не берите в Англии кофе, та серая жидкость, которую вам принесут, вряд ли хоть кому-нибудь покажется достойным началом дня.

В семьях ситуация несколько иная. В общем деловом ритме, в котором живут английские семьи, по утрам готовить сложный завтрак, как бы его ни пропагандировало телевидение с «голым поваром», не представляется возможным, и здесь главной пищей становятся хлопья с молоком, тосты с джемом или мармеладом, иногда фрукты. Домашние завтраки, особенно в рабочий день, когда все члены семьи торопятся по делам, в школу и на работу, часто довольно скудны и однообразны.

Невольно вспоминаются многочисленные описания голодного детства разнообразных персонажей английской литературы. Английские учебные заведения были печально знамениты своей плохой кухней, причем не только в школах для бедных, но и для богатых тоже. Это было связано в значительной мере с системой воспитания, предполагавшей закалку души и тела, о чем подробнее речь пойдет ниже. Вот как описывает свой завтрак героиня Шарлотты Бронте Джейн Эйр: «Совершенно изголодавшаяся и обессилевшая, я проглотила несколько ложек овсянки, не обращая внимания на ее вкус, но едва первый острый голод был утолен, как я почувствовала, что ем ужасную мерзость: пригоревшая овсянка почти так же отвратительна, как гнилая картошка; даже голод отступает перед ней. Медленно двигались ложки; я видела, как девочки пробовали похлебку и делали попытки ее есть, но в большинстве случаев отодвигали тарелки. Завтрак кончился, однако никто не позавтракал».

 

Магия английской земли

Вопрос, волнующий каждого путешественника: где и что есть в чужой стране. И это не просто вопрос насыщения и поддержания жизни. Еда – это существенная часть культуры любого народа, и прикосновение к ней – это проникновение в самое заветное и близкое им. Вместе с тем хорошо известно, что именно вопросы питания порой являются самыми сложными в процессе межкультурного общения. Человека можно научить правильно здороваться, стоять на нужном расстоянии от собеседника, одеваться так, чтобы никого не шокировать. Но как научить есть кузнечиков и лягушек или, того хуже, собак, если они являются любимым лакомством местных жителей? Вот здесь-то и начинаются конфликты культур.

Интересно, что когда возвращаешься из чужой страны, один из первых вопросов, который тебе задают: «А чем кормили?» Очень важно узнать, что они там едят, и, таким образом, понять, так уж ли они от нас отличаются.

Англия в этом вопросе страна, как уже было сказано, нам довольно близкая. Хотя и не во всем. С одной стороны, мясо с картошкой или рыба с картошкой – основа английского рациона, нам близки и понятны. С другой стороны, как, когда и каким образом едят – уже разговор другой. Ну и, наконец, немаловажно, где есть путешественнику, если он хочет и культуру английскую понять, и наесться, и не разориться, и выжить.

Есть один великий принцип любого путешествия – питаться надо местной пищей, той, которая выросла на этой почве, которая приготовлена здесь же и которая – главное – принадлежит данному народу и данной культуре. Существует здесь одна важная закономерность: национальная еда, напитки, также как и многое другое, например развлечения, иногда одежда, хороши в контексте и окружении культуры, которая их породила. Вырванные из своей почвы, они теряют свое очарование и прелесть, подобно цветам, которые радуют глаз в родном им саду и чахнут в вазе, оторванные от своей среды. Мы назвали это явление магия земли.

Взять напитки. Например знаменитое итальянское вино, прекрасное на побережье Лигурийского моря, полное вкуса и аромата, величественное как сама жизнь. Немцы, большие любители делать запасы хороших и дешевых продуктов по всей Европе, много раз жаловались на то, что то же самое вино, разлитое по бокалам под Гамбургом, совершенно теряет все свое очарование, кажется кислым и неинтересным.

А итальянская же граппа? Как легко и радостно проскакивает она в качестве дижестива после приятного во всех отношениях итальянского обеда! Как наполняет душу светлым чувством прекрасного, как придает завершенность всей вкусовой гармонии, как, в конце концов, помогает переваривать благородную пищу. А попробуйте привезите ее в Москву? Далеко не всякий пьяница в поисках чего бы выпить польстится на нее. Самогон самогоном, да еще и не самый лучший – вот что такое граппа в Москве.

Или упомянутый выше английский мармелад. Как вкусен он утром, за завтраком, на английской лужайке под вьющейся розой, намазанный на горячий сухой тост и запитый крепким английским чаем. Привезенный же в Москву, он долго лежит где-нибудь на полке, потому что как-то сразу теряет и свой аромат, и свой вкус, и свою прелесть.

Трудно сказать, что играет здесь определяющую роль: воздух ли, которым дышишь, или лужайка, по которой ходишь, или люди, которые веками ели или пили этот продукт, или просто магия земли, но факт остается фактом: местные особенности доставляют удовольствие на месте, а пытаться перенести их домой, на другую почву – часто пустая трата денег. Это относится не только к еде, но и ко многим другим вещам, особенностям быта, традициям и прочее, но нигде так не заметно как в еде.

Магия земли – это квашеная капуста под водку морозным вечерком после хорошей прогулки по лесу где-нибудь в Рязанской или Смоленской области, или горилка с салом и протяжной песней на Украине, или гусиная печенка со сладким бордосским вином теплым вечером под платанами Каркасона, или пиво с колбаской в пивном саду города Мюнхена, или прохладное игристое вино на улице маленького итальянского городка, когда экскурсионная программа уже закончилась, а до вечерней трапезы еще есть время. Список этот можно продолжать долго, предаваясь сладостным воспоминаниям или приятным мечтаниям. Магия земли – великая сила и огромное удовольствие для тех, кто сможет почувствовать ее.

В английской земле есть своя магия, хотя те, кто любят изысканную или оригинальную кухню и не выносят картошку с мясом, должны питаться здесь в МакДональдсе. Главное ее достоинство – простота и естественность. Хороший английский ресторан  – это не повар-виртуоз, а свежие продукты. Все повара в Англии, которые умеют что-то большее, чем не испортить продукты и донести их в естественной сути до клиента, это французы или итальянцы. Но французские или итальянские рестораны не доставляют здесь особого удовольствия, магия земли не та. Единственное исключение – китайские рестораны, они дешевы, оригинальны и в них всегда подают хороший рис, все это очень полезно, если у вас заканчиваются деньги или начинается несварение желудка (и то, и другое в Англии дело обычное).

Режим питания англичан вполне согласуется с их любовью к провинции и сельской жизни. Завтраки ранние, есть после 9 вам дадут только в приличной, то есть дорогой гостинице, в небольших и частных заведениях к 9 все уже заканчивается, а в «бед энд брекфастах» иногда и к 8.30. Как будто после плотного раннего завтрака они все спешат на сельскохозяйственные работы. Дневная еда, именуемая «ланч», не столь четко определена во времени, как в романских странах. Конечно, все, кто работают в офисах, едят в перерыв в пределе с 12 до 2-х, многие пабы после этого закрываются на перерыв до вечера, так что лучше поесть в этот отрезок времени, хотя большой проблемы не будет и позже. Наконец, так называемый обед бывает вечером, но довольно рано, если только вы не ведете светскую жизнь, так что вне Лондона после 8.30 вечера бывает трудно найти место, где вас покормят, и даже в открытых заведениях нередко заканчиваются многие блюда. Если в семье вам вечером предлагают легкую еду, ее нередко называют «ужин», чтобы вы не ошиблись и не ждали многого.

Про английский завтрак было сказано уже достаточно. Английский ланч очень варьируется и нередко состоит просто из сэндвичей или супа, который подают обязательно с хлебом и маслом. Суп в Англии отличается от привычного нам: он, как правило, овощной, из моркови с имбирем, или цветной капусты со сливками, или томатный с гренками, или грибной из шампиньонов, практически всегда пюреобразный, напоминающий  слегка о детском или диетическом питании. Многим нравится; главное, чтобы он был натуральный, а не из консервной банки.

Популярен, особенно в пабах, так называемый «ланч пахаря» (“Ploughman’s lunch”). Оставшийся от былых сельскохозяйственных английских времен, он сегодня любим не только пахарями, но и людьми более прозаических профессий, и состоит из разных продуктов, которые когда-то дети приносили отцам в поле. Обязателен большой ломоть свежеиспеченного хлеба, листья зеленого салата, маринованный репчатый лучок, салат из капусты с майонезом, а как основное блюдо – большой ломоть сыра, иногда заменяемый ветчиной. Если все это свежее, он может быть очень вкусным, но бывает, что посетителям достается плохо промытый салат, передержанный в уксусе лук и не слишком хороший сыр.

С сыром в Англии тоже свои отношения. Страна знаменита, например, своим «чеддером» и «стилтоном».  Сыры эти не обладают столь ярко выраженным вкусом, как французские, зато доступны и понятны большему числу людей именно потому, что попроще. Французы не устают смеяться и над английской манерой есть сыр. Усвоив многое из французской кухни, англичане (если только это не ланч пахаря или сэндвич) тоже едят сыры в конце обеда. Но, о ужас, англичане всегда подают его со своими любимыми крекерами, часто добавляют к нему обожаемый ими сельдерей и морковь, ну и, главное, нередко подают сыр после сладкого пудинга.  Честно говоря, российскому обывателю, не столь умудренному в гастрономических тонкостях, все это не столь существенно, нас больше волнует, почему сыр не дают на завтрак или на закуску.

В Англии вот уже не одно столетие популярно блюдо, ставшее в некотором смысле важной составляющей культурной традиции и являющееся одним из ранних вариантов, как сейчас говорят по-русски, фаст-фуда или, проще, перекуса. Это знаменитая «фиш энд чипс» (“fish and chips”), или рыба с жареной картошкой.

Есть ряд незыблемых правил. Рыба должна быть семейства тресковых, конечно, свежая, обжаренная в тесте в большом количестве масла. Картофель режется ломтями и также жарится в масле. Все это, в классическом варианте, заворачивается в газету и поливается уксусом, хотя в последнее время чаще используют одноразовую посуду и кетчуп, что, вполне возможно, и сказывается отрицательно на вкусе, но как-то привычней современному потребителю. Интересно, что правительству пришлось выпустить специальное постановление, запрещающее использование газет для заворачивания этого блюда, так как типографская краска вредна для здоровья, иначе, скорее всего, англичане так и хранили бы верность традиции. Словом, если у вас хорошее здоровье, эта традиционная английская еда может быть очень вкусной, всегда недорогой, часто продается в небольших кафешках на вынос, хотя можно ее заказать и в пабе и ресторане. «Фиш энд чипс» считается вершиной английской кулинарной мысли, и даже не надейтесь понять английскую душу не попробовав это блюдо.

Самостоятельным блюдом во время ланча может быть и любимая англичанами картошка. Большие клубни запекают в фольге, рассекают с одной стороны, чтобы как бы «открыть» ее, а в эту щель кладут разные начинки, которые клиент может выбрать сам. Самые распространенные среди них: яйцо с майонезом, тертый сыр, консервированный тунец, салат из капусты, репчатый лук. Все это можно варьировать и комбинировать по вкусу. Блюдо незатейливое, но вполне сытное, его часто продают просто на улице или в общественных местах – парках, на вокзалах, то есть там, где надо быстро перекусить.

По воскресеньям, отдавая дань вековой традиции, в пабах подают классические английские ростбифы (название в английском относится только к говядине, но в русском стало собирательным для жареного мяса вообще). То есть едят их и в течении недели, и не только в пабах, и очень даже любят, но по воскресеньям они дешевы. Это, пожалуй самый традиционный вид английской пищи: огромный кусок мяса (если по правилам, то говядины, но также может быть и свинина, и баранина, и даже индюшка) запекают целиком, в натуральном виде и потом отрезают от куска большие ломти. Поливают все это разными соусами, которые не так плохи, как любят представлять. К говядине это чаще всего так называемое «грейви» (“gravy”), из загущенного мясного сока, которым англичане обожают поливать вообще все на свете, к баранине – мятный соус, который, будучи хорошо приготовленным, не имеет себе равных, хотя часто заменяется консервированной версией, к свинине – яблочный соус.

Умеют на острове приготовить и рыбу. И не только в вышеописанном жареном варианте, хотя он и является самым традиционным. Хорош здесь лосось, сваренный на пару, совершенно натуральный, к которому подают кусок лимона, сок которого и является естественным соусом к рыбе. Очень популярна жаренная камбала, а также всевозможные виды тресковых рыб, которых здесь знают больше, чем мы. Сопровождается рыба, как и мясо, варенными овощами – морковью, горошком, цветной капустой, по сезону со спаржей, иногда на выбор предлагают зеленый салат или жаренный картофель. Все это, в основном, как и положено гарниру, не портит вкус основного блюда.

Едят на острове и пироги. На западе – большие и похожие формой на наши, так называемые корнуэльские, они могут быть самостоятельным хорошим перекусом. Но более распространенными являются другие, как например, популярный «пирог пастуха» (“shepard’s pie”), представляющий собой тушеную в плошке баранину, сверху накрытую картофельным пюре и запеченную в духовке, или «деревенский пирог» (”cottage pie”), в котором баранину заменяет говядина.

Все блюда в Англии – большие по размерам и сытные, что вполне соответствует ключевой идее – есть не ради удовольствия или баловства, а для насыщения и продолжения жизни. Более того, еда может быть и воспитательным фактором, так что можно сочетать приятное (процесс воспитания) с полезным (питанием). Не случайно существует распространенное мнение, что для француза важно качество пищи, для немца – количество, а для англичан – хорошие манеры за столом. При посещении светского вечера или торжественного приема самой интересной частью программы будут именно традиции поведения и общения за столом, культура приема пищи, а не сама пища.

Кстати, русские люди, в отличие от западных европейцев, всегда относились к английской пище крайне снисходительно. Многим она даже нравилась, так как считалась простой и здоровой, что импонировало русской натуре. Русский адмирал П.В. Чичагов в молодости посетил Англию и даже немножко поучился английскому языку в морской школе. В Англии ему многое нравилось, не случайно и жену он себе подобрал англичанку. Вот как он вспоминает свои первые дни в стране (время – конец XVIII века): «Однако при первом же обеде я попал впросак. Когда на стол подали пастет, и мне поднесли большую порцию, а он был с бифштексом, и я нашел его отменным, то не желая показаться обжорливым и съесть всю порцию, я приберег себя для других блюд, намереваясь поближе познакомиться с английской кухней, но хозяйка школы заметила, что я слишком мало ем, и затем встали изо стола. Впоследствии я узнал, что существует обычай подавать подобный пирог каждую субботу, а в остальные дни недели обед состоял из превосходного говяжьего блюда, ежедневно сменяемого, затем из овощей и пудинга. Никогда в жизни моей не бывал я так здоров».

Как и во всякой европейской стране, в Англии сегодня нет проблемы найти место, где можно поесть. Если не брать Лондон и иностранные заведения, то хороший английский ресторан в провинции будет, скорее всего, в гостинице. Здесь все зависит от повара, которым в небольших заведениях часто является жена хозяина, и свежести продуктов. Цены будут скорее удивлять, чем радовать, но в случае везения вас накормят самой нежной, сочной, а главное, деликатной бараниной, которую вы можете себе представить со знаменитым мятным соусом.

Лучшее соотношение цена – количество вы, конечно, найдете в английских пабах. Кстати, вопреки распространенному мнению, и качество еды, особенно в небольших деревушках, где паб – главный центр встречи местных жителей, может быть очень приличным. Еду в пабе заказывают всегда у стойки, так что садиться за столик и ждать официанта бессмысленно, чаще всего к вам никто не подойдет, потому что кто его знает: может вы пришли просто посидеть в приятном месте. Платишь тоже чаще всего сразу и не держишь больше этого в мыслях, и чаевые в таких местах совсем необязательны. Зато уж порции своими размерами удовлетворят самых больших обжор, и голодными из паба уйти трудно. Сначала вам принесут гигантскую тарелку с нагромождением еды, потом к ней отдельно картошки, а потом, когда вы уже ничего не ждете и только думаете как выжить, еще и миску с овощами или салатом.

Тем, кто путешествует на машине, очень рекомендую в качестве ланча попробовать организовать себе английский пикник. Можно, конечно, и как и положено, на природе, на берегу речки, под ивой, если, конечно, вам удастся найти проход к ней между заборами из колючей проволоки и стадами коров. Более удобным же представляется вариант с придорожными столиками и лавочками, которых англичане понаставили довольно много, особенно вдоль автострад или у мест скопления туристов. Купив в магазине сыр, ветчину, хлеб и фрукты, заварив в термосе чай (практически во всех английских гостиницах есть чайники в номерах), вы прекрасно (и недорого) поедите на природе, оставаясь при этом вполне в приличных условиях – столы деревянные, чистые, рядом бак для мусора, а за соседним столиком – другие туристы, чаще всего сами англичане, которые, правда, предпочитают плюхнуться где-нибудь в парке на подстилку и быть ближе к природе (тоже неплохой вариант).

Если вас позвали в гости в семью, что случается нечасто, как знак особого расположения, не ждите ничего интересного, кроме наблюдения за бытом и нравами местных жителей. Англичане давно уже разучились готовить дома, так что суп будет из банки, гарнир консервированный, пудинг из соседней булочной, а в качестве особого угощения вам предложат тонкие и пережаренные ломтики мяса, причем количество их будет соответствовать числу гостей. Помните, что добавку, если она есть, предлагают только один раз, так что если вы отказались и ждете, что кто-нибудь будет настаивать и говорить «ну съешь еще кусочек», то вы ошибаетесь, здесь желание личности уважается: не хочешь, не надо. Частенько после таких гостей по дороге домой хочется перехватить что-нибудь, чтобы утолить чувство голода.

Происходит это не от скупости или отсутствия гостеприимства, а от нелюбви к шику, к излишествам, к неумеренности. Не мы для еды, а еда для нас – так можно сформулировать кредо английской системы питания. Золотыми же правилами ее кухни являются: свежесть, естественность и простота. В идеальном варианте, конечно.

 

 Что и как пьют в Англии

 В самом известном произведении Н.С. Лескова русский левша и английский полшкипер, плывя в Россию, придумали себе развлечение: кто кого перепьет. С некоторым уважением автор пишет о том, что оба показали себя мастерами этого дела, «шли все наравне и друг другу не уступали и до того аккуратно равнялись, что когда один, глянув на море, увидал, как из воды черт лезет, так сейчас то же самое и другому объявилось». Соперники оказались достойными друг друга, победила дружба, только последствия, к сожалению, оказались различными – англичанина отвезли в посольский дом, уложили в постель и доктор, видимо, опытный в подобных вопросах, быстренько его откачал, а Левшу отправили в квартал, свалили в углу и оставили угасать. История грустная, но показательная, а в данном конкретном случае говорит об одном интересном свойстве англичан – любви к хорошей доброй выпивке.

Проблема пьянства исторически была очень существенной для Англии. Некоторые источники свидетельствуют, что перед битвой при Гастингсе войско Вильгельма Завоевателя молилось, а Гарольда – предавалось пьянству с печально известным для последних исходом.

Швейцарский турист, побывавший в Англии в 1599 и оставивший свои воспоминания об этом путешествии, писал о Лондоне: «Здесь великое множество разных гостиниц, таверн и пивных разбросано по городу, где можно получить множество удовольствий от еды, питья, ничегонеделанья и всего остального, как, например, в нашей гостинице, которую почти ежедневно посещали игроки. И что особенно странно, так это то, что женщины наряду с мужчинами, а на самом деле даже в большей степени, являются завсегдатаями и большими любителями таверн и пивных. Они считают большой честью, если их приглашают туда и дают выпить вина с сахаром, и если приглашена одна женщина, она обязательно приведет с собой еще трех-четырех, и они весело пьют друг с другом, а мужья потом еще и благодарят пригласившего за доставленное их женам удовольствие, ибо почитают это за подлинную доброту».

В. Шекспир, непререкаемый авторитет для англичан, писал о вреде и последствиях неумеренного потребления алкоголя, осуждая его и одновременно указывая на присущую его соотечественникам склонность. Один из персонажей в «Макбете» рассуждает по этому поводу: «Ведет вино также к бабничанью, волокитству. Наводит на грех и от греха уводит. Хочется согрешить, ан дело и не выходит. В отношении распутства вино – вещь предательская, лукавая. Само ставит на дыбы, само заставляет падать силами. Само обольщает, само уличает в обмане». Вот и думай после этого, читатель, стоит ли предаваться пьянству при таких последствиях.

Писали о вреде пьянства и другие английские писатели, например Д. Свифт в своем знаменитом «Гулливере». Ужасался английскому пьянству, особенно среди женщин, уже много позже Достоевский. В английской таверне, - писал он, - «все пьяно, но без веселья, а мрачно, тяжело, и все как-то странно молчаливо». Н.М. Карамзин, возвращаясь из Англии домой, не без скрытого злорадства описал пьянство английского корабельного мастера на корабле (не предок ли это был лесковского полшкипера?), который после четырех стаканов водки едва не посадил корабль на мель. Капитан собирался сурово наказать его, но «пьяница залился горькими слезами и сказал: «Капитан! я виноват; утопи меня, но не бей. Англичанину смерть легче бесчестья».

Уважаемый англичанами составитель словаря доктор Самуэль Джонсон, ставший на путь трезвости, в беседе как-то подчеркнул: «Я не утверждаю, что с помощью алкоголя нельзя достичь внутреннего умиротворения, я только отрицаю, что он обостряет умственные способности. Когда я пил вино, я старался избегать делать это в компании. Я выпил много бутылок в одиночестве, во-первых, потому что мне это было нужно для поднятия духа, а во-вторых, потому что никто не мог наблюдать, какой эффект это на меня оказывало».

В XVIII веке английский художник Уильям Хогарт представил зрителю серию картин на тему английского быта, правда, очевидно, беднейших кварталов. То, что изображено на них, по сей день производит удручающее впечатление и воспроизводится во всех учебниках как иллюстрация английских нравов той поры. Современники же просто были шокированы. Самая известная картина показывает лондонскую улицу, на которой повсюду идет удручающего вида пьянка. На переднем плане сидит пьяная женщина, из рук которой на каменные ступени выпадает ребенок, чего она даже не замечает. За столами внутри таверн и просто на улице везде сидят люди и пьют, пьют, пьют. На заднем плане хоронят кого-то уже допившегося, в одном из окон виден повесившийся, видимо, от пьянства, человек, в углу двое держат третьего и насильно вливают ему в рот алкоголь, может, просто потому, что сам он уже сделать это не в состоянии. Вот такая зарисовка быта и нравов Англии, хваставшейся своими строгостями и высокой моралью.

Словом, свидетельств популярности алкоголя в Англии можно приводить множество. Англичане этого факта и не отрицают. Трудно назвать причины подобного рода склонности. Обычно чрезмерное потребление алкоголя приписывают климату, что, мол, климат холодный, как, например, в России, как же тут без водки обойтись. Вот и в Англии погода сырая, промозглая, туманная, так и просится стаканчик в руки. Но эта концепция давно уже вызывает сомнения. Так, еще в XVIII веке английский же (на самом деле шотландский, но работавший в Англии) философ Дэвид Юм, опровергая принятое в то время мнение, что климат и география являются определяющими для формирования национальных характеров народов, в качестве примера приводил рассуждения о том, что хотя все считают, что северные народы должны быть склонны к пьянству, в то время как южные – любвеобильны, на самом деле это не так. Например, древние греки, жившие на юге, не могли и дня прожить без вина, а «московиты» до начала благотворного европейского влияния, были самым ревнивым народом. Правда, это не противоречит тому, что они и выпить тоже любили.

Может быть, дело и в том, что алкоголь позволял англичанину расслабиться, снять напряжение. Присущая им сдержанность характера, некоторая замкнутость, строгость воспитания и поведения, глубоко внедрившаяся в сознание идея о необходимости быть собранным, готовым к трудностям, не баловать себя и близких – все это приводило к   периодическому, как сейчас выражаются, снятию стрессов. К тому же хорошо известно, что алкоголь облегчает общение, а англичане всегда имели репутацию людей, для которых даже разговор с соседом вещь непростая, к которой надо заранее готовиться. А может, дело просто в том, что англичане, не делающие культа из еды, любят хорошо выпить. Кто знает? Национальные характеры вещь загадочная и трудноуловимая.

Современному наблюдателю английской жизни  и нравов тоже есть чем поделиться. Нас, россиян, проблема пьянства не может не волновать, и вопрос, как там у них с этим делом, невольно становится одним из самых животрепещущих. Во многих европейских странах наблюдаешь одну и ту же не перестающую нас удивлять картину: пьющих людей видишь, и часто, а пьяных почти никогда. Вот и пытаешься понять, как удается итальянцам начинать рабочий день с рюмочки чего-нибудь этакого бодрящего, продолжать его вином в обед, вином же в ужин, перемежать граппкой (итальянским вариантом водки) и просеккой (итальянским вариантом шампанского) и при этом оставаться бодрыми и что называется ни в одном глазу. Никто не голосит песен, не падает носом в салат, не раскачивается, пытаясь сдвинуться с места, не лезет в пьяную драку, не выясняет, уважает ли его сосед, а если да, то почему больше не пьет, словом, не проявляет никаких достойных и привычных признаков алкогольного опьянения.

Другое дело Англия, здесь русский человек наконец-то может вздохнуть с облегчением. Англичане знают толк в выпивке. Чтобы понять это, достаточно заглянуть вечерком в английский паб. Лица красные, возбужденные, настроение приподнятое, люди пришли не просто поесть с вином или поболтать за бокалом или чашкой кофе, а вполне конкретно выпить. Нередко случается увидеть и классическую пьяную потасовку, когда соперники, будучи разведены в разные углы доброхотами, никак не могут вспомнить, что же произошло, но твердо знают, что «надо врезать, заслужил».

Причем, как и в нашей культуре, выпить любят самые разные слои общества и вне зависимости от пола и возраста. Каждый интеллигентный англичанин с тоской и умилением вспоминает студенческие годы, но, как и положено, отнюдь не тихие вечера в библиотеках или увлекательные лекции, а веселые студенческие вечеринки и пирушки, когда все пьют, галдят, снова пьют, устраивают приколы и снова пьют, зовут девочек и снова пьют, потом бегут в туалет и снова пьют, словом, веселятся от всей души.

Люди постарше и посолидней имеют свои слабости и пристрастия. Они чаще всего увлекаются более изысканными напитками, такими как вино, делая вид, что не просто любят выпить, а являются утонченными гурманами, разбирающимися в видах, сортах и марках. Состоятельные англичане собирают в своих погребах целые винные сокровищницы (хотя порой и бегают в соседний паб, чтобы выпить пивка).

Менее обеспеченные, но культурные посещают винные классы, которые чрезвычайно популярны в стране. Раз в неделю проходят встречи такого «класса». Темы – вина разных уголков мира. Например, учитель говорит: «Сегодня тема урока – белые австралийские вина». Все достают ручки и старательно записывают – где растут виноградники, какие виды бывают, с чем пить, особенности вкуса разных сортов. Потом наступает главное – дегустация. После такой дегустации, краснолицые, возбужденные и разогретые все расходятся, да еще и с чувством сделанного дела. Состав таких классов – преимущественно люди, которые не ходят в пабы, немолодые городские жители, и главным образом женщины.

Кстати, винный ликбез, видимо, вещь приятная и познавательная, но все-таки главным для англичанина в выпивке остается сама выпивка. Французская или итальянская культура виртуозного сочетания вина и еды здесь так и не привилась. Типичная сцена, от которой француз должен был бы умереть сразу от возмущения, а итальянец от огорчения: немолодая пара в дорогом загородном ресторане, явно романтический ужин при свечах, все «как положено» - любая еда и напитки, чтобы запомнить этот вечер надолго. Аперитив – пиво мужчине и джин с тоником даме, ну ладно, потом с рыбной закуской – красное вино, ну бог с ним, но потом, уже заметно захмелев, к огромному куску тушеной жирной баранины мужчина лихо заказывает дорогое шампанское, гулять так гулять!

Англичанки, как и во времена швейцарского туриста, стараются не отставать от мужчин. Вспомним популярный фильм «Дневник Бриджит Джоунз». Молодая и очаровательная героиня, делающая карьеру и вышедшая из так называемой приличной среды, усиленно борется с тремя главными пороками – перееданием, курением и пьянством. Роман, по которому снят фильм, действительно написан в форме дневника, и каждый новый день фиксирует отдельной строкой: вес, число выкуренных сигарет и количество выпитых стаканов. Причем оно настолько значительное, что утреннее похмелье для героини – вещь совершенно обыденная. Так же как и для ее подруг и знакомых.

Конечно, не стоит думать, что вся Англия погрязла в пьянстве и пора принимать суровые меры и продавать алкоголь по карточкам. Вы можете почти спокойно идти вечером в незнакомый паб и быть почти уверенным, что благополучно выйдете из него, к тому же здесь не обижают незнакомых гостей. На улице вечером, особенно где-нибудь в сонной провинции, где жизнь заканчивается очень рано, вы будете совершенно в безопасности, и скорее всего опасаться будут вас как человека, который не спит или хотя бы не сидит перед телевизором после 7 вечера.

Исторически самые распространенные напитки в Англии были вполне традиционны, хотя и со своими особенностями. Из древнейших – мед, делавшийся, как и на Руси, из перебродившего меда и выдержанный в погребах, как в русских былинах, «меды стоялые». По-английски «мед-напиток» будет mead, а тот, который сладкая еда, – honey. Производство последнего в Англии было столь велико, что из исландских саг, например, известно, что викинги покупали и вывозили его.

Много веков продолжался спор между элем и пивом. Эль считался исконно английским напитком. Изготовлялся он из ячменного солода, воды и дрожжей, причем за качеством исходных продуктов следили очень тщательно, особенно за чистотой воды. Эль чаще всего приготовляли в домашних условиях, нередко в него добавляли для аромата различные травы, при этом каждое хозяйство имело свои секреты. Он имел сладковатый вкус, крайне небольшое содержание алкоголя, быстро становился готовым к употреблению. Он почти совсем не хранился, так что приходилось делать его регулярно. Была в нем некоторая пасторальность и семейность.

Пиво было напитком иностранным, пришедшим в Англию с северо-запада Европы, т.е. захватчиком и врагом. Существенное отличие его от эля заключалось в том, что, помимо всех основных ингредиентов, в него добавляли хмель. Эта деталь существенно меняла саму суть напитка. Он становился более крепким, более насыщенным алкоголем. Его заметное преимущество заключалось, во-первых, в дешевизне, что было немаловажным фактором, способствовавшим распространению пива. Во-вторых, пиво гораздо лучше хранилось, так как хмель является природным консервантом. Его можно было изготовлять в большом количестве и продавать. Это был напиток коммерческий и агрессивный.

Англичане долгое время сопротивлялись пивной агрессии. До конца XV века этот напиток было запрещено производить на территории Англии, хотя он и был хорошо известен в стране как «фламандское пиво» и завозился с континента. Он считался вредным напитком, опасным для здоровья, приводящим к пьянству и болезням. Говорили, что «хмель бесчестит эль». Даже еще в XVI веке активно звучали голоса протеста, подчеркивавшие, что эль – природный напиток англичан, полезный и дающий силу, а пиво – напиток голландца, делающий человека жирным и раздувающий живот. Да и в конце XVII века, когда производство английского пива уже было поставлено на поток, известный публицист Джон Ивлин (тот самый, с домом которого так неаккуратно обошелся Петр I) писал: «Хмель преобразует наш благотворный эль в пиво, которое, без сомнения, изменяет его сущность. Это тот самый элемент, который считают недостойным, сохраняет напиток, но платит за удовольствие мучительными болезнями и укорачиванием жизни».

Но природа и знаменитый английский здравый смысл брали свое. Пиво было, может, и не таким полезным, как эль, но гораздо более практичным. Известно, что английские короли, заказывая провиант для армии, отдавали предпочтение иностранному пиву, так как оно было дешевле и крепче. Генрих VI, хотя и запрещал выращивание «вредного» хмеля в Англии, даже выпустил специальную прокламацию, разъясняющую его подданным, что пиво – напиток здоровый и полезный, особенно в летнее время. С конца XV века пиво прочно обосновалось на земле английской. Сначала его производство было исключительно в голландских руках, но впоследствии и англичане с их коммерческой жилкой включились в производство.

И все-таки эль сохранял свои позиции как традиционный английский напиток. Его берегли и лелеяли. С XIV века в Англии, сначала в Лондоне, а затем и в других городах, назначались специальные люди, проверявшие качество продаваемого эля. Они могли в любое время прийти в заведение, где он продавался, снять пробу и наказать хозяина, если эль был некачественным или разбавленным. Причем, судя по записям, такие случаи были не редки. Места, где люди распивали эль, много веков назывались “alehouse”, а не «пивные», как часто встречается в переводах. Вообще с момента проникновения пива в английскую среду, иностранцы нередко путали эти два напитка, но англичане до сих пор хорошо помнят разницу. Даже если бармен точно и не знает, в чем различие в приготовлении и составе, он всегда подчеркнет, что эль – это свое, английское, а пиво – их, иностранное.

Именно с элем было связано множество традиций английской деревенской жизни. Молодожен должен был угостить своих сотоварищей элем после свадьбы, причем они платили за такое «угощение» гораздо больше, чем обычно, а деньги передавали невесте, отсюда и название мероприятия “bride ale”, «эль невесты» - этакий мальчишник после свадьбы. Были еще и другие, например «help ales», то есть «эль для помощи»: во время таких благотворительных встреч, все пропитые деньги шли в пользу тех соседей, кто переживал не лучшие времена. Совместное потребление эля могло быть и развлечением. Так, в деревнях устраивали так называемый “scot ale”. Во время этого веселого праздника всем холостякам давали бесплатно столько эля, сколько они смогут выпить, но при этом одно условие: они должны были делать это стоя. Как только ноги переставали держать и человек садился, он выходил из игры.

Англия издревле была знакома и с вином. До XIII века виноградники в большом количестве произрастали на ее территории. Вино, изготовлявшееся в стране, преимущественно белое, современные исследователи оценивают как не слишком качественное, хотя дошедшие из истории хвалебные свидетельства им и противоречат. Впрочем, это могло быть и проявлением английского патриотизма. С XIII века производство английского вина стало угасать и постепенно сошло на нет. Во-первых, в Европу пришло похолодание, и виноград в Англии перестал вызревать. Во-вторых, возросли поставки вина из Франции, особенно из Гаскони. Такое вино было дешевле и лучше качеством. Интересно, что в последние несколько лет в Англии восстановили традицию производства вина, посадили виноградники, открыли их для посетителей, и сегодня можно приехать в такие места, посидеть и посмаковать настоящее английское вино. Качество его пока не обсуждается, но сам факт приятен: в случае чего и без французов прожить можно.

Как бы там ни было, но исторически вино ввозили в Англию в больших количествах, сама она никогда не справлялась со спросом. Ввозили прежде всего из Франции, особенно ценилось гасконское – за крепость и насыщенный красный цвет. Были известны вина и из других стран: и рейнские, и итальянские, и испанские, и кипрские – каждое имело свои особенности и поклонников. Интересно, что в средние века считалось вредным для здоровья смешивать разные сорта вин, поэтому торговцам выдавали лицензию только на один вид, например красное французское, или рейнское, или сладкие испанские. Активно боролись и с фальшивыми и испорченными винами. Вино привозили в бочках, негерметично закрытых, поэтому оно нередко портилось еще по дороге, а предприимчивые торговцы «лечили» его, добавляя немного хорошего вина в бочку плохого. С XVI века вино стали разливать в бутылки, и ситуация значительно улучшилась.

Крепкие напитки первоначально использовали исключительно в медицинских целях и продавали в аптеках. “Aqua vita”, или «вода жизни», нередко встречается в средневековых рецептах. Постепенно они стали проникать и в другие сферы жизни, например в приготовление еды. С XVI же  века крепкие напитки активно использовались в немедицинских целях, и популярность их с этого момента все возрастала. Один из авторов восторженно писал в то время, что крепкие напитки «полезны для желудка», что они «меняют настроение ума», «отгоняют печаль» и «делают человека умнее».

Сегодня, как и раньше, самым любимым национальным напитком остается пиво. Его пьют из стеклянных бокалов, и каждый паб обычно имеет свои любимые сорта (конечно же, самые лучшие в Англии). В XX веке пиво и эль считались синонимами, но в последние годы, на волне растущего английского патриотизма, развернулась кампания по пропаганде старого доброго эля, и теперь многие пабы гордо пишут на дверях, что у них продают «настоящий эль», хотя путеводитель по пабам и предупреждает, что качество не гарантируется и в этом случае. Есть теперь даже целая организация, пропагандирующая эль и разъясняющая необразованной публике разницу между «убитым» пивом и «живым» элем. Но большинство обывателей сегодня считает, что эль - это просто английская разновидность пива, не вникая в тонкости его производства.

В некоторых регионах Англии, потребляют еще один слабоалкогольный напиток - сидр. Особенно распространен он в юго-западных и западных регионах и готовится из яблок или иногда груш. Он сладковат, приятен на вкус, ударяет не в голову, а в ноги, так что, увлекшись им, вы можете обнаружить, что голова у вас свежая и ясная, а вот встать и пойти домой вам довольно трудно. Сейчас существует несколько ферм, которые открыты для посетителей и где можно понаблюдать технологию изготовления этого напитка, а заодно и приобрести образцы.

По-прежнему популярно в Англии и вино, особенно, как было сказано выше, в интеллигентной и состоятельной среде. Сочетать его с едой англичане, может, так и не умеют, зато отлично научились вывозить со всего мира самые лучшие сорта, так что в специализированных магазинах, которых в стране очень много и которые трогательно работают до очень позднего часа, когда уже невозможно найти открытую булочную или бакалею, выбор поражает и впечатляет. Любят англичане и крепленые сладкие вина: славу заграничным портвейну, мадере, шерри создали именно они.

Зимой и осенью, когда погода промозглая и сырая, в английских пабах продают подогретое вино, в которое добавляют специи и сахар. Называется оно “mulled wine”, и о его продаже обычно сообщает вывеска при входе. Не пытайтесь назвать его глинтвейном, никто не поймет, о чем речь, да еще и обидеться могут – ведь это традиционный английский напиток.

Крепкие же напитки пьются в основном в коктейлях: джин с тоником, водка с томатным соком (так называемая «кровавая Мэри»), ром в различных сочетаниях – тоже английские изобретения и предмет национальной гордости. Исключение составляет виски, содовую в него долили американцы, что недопустимо с традиционной точки зрения. Впрочем, действительно строги в этом отношении только шотландцы, англичане в этом вопросе сдались. Кстати, слово “alcohol”, так же как и “spirits”, в английском языке относятся только к крепким напиткам.

Выпивка сегодня является важнейшей частью английской культуры. И в этом нет ничего плохого, если, конечно, не переходить некую грань. Она дает тепло и уют, в холодный осенний вечер так славно посидеть дома на диване со стаканчиком в руке. Стаканчик эля в пабе дает возможность легче и задушевней общаться с соседями, снимает напряжение. Для англичанина выпивка – это общение, хотя часто общение с самим собой. Здесь нередко пьют в одиночку, размышляя о бренности бытия или неприятностях на работе. Это может быть общение с книгой или сегодня, увы, с телевизором, когда непременный стаканчик помогает разобраться в сложной ситуации. Английский лорд немыслим остальному человечеству без кресла перед камином и бокала чего-нибудь крепкого и вкусного в руке. Одной фразой в нашем фильме воссоздается их жизнь: доктор Ватсон-Соломин произносит: «Таймс и стакан портвейна» - и сразу переносишься в атмосферу доброй старой Англии, где настоящие мужчины сидят в своих клубах, молча читая газету и не спеша смакуя напитки. Словом, ситуаций много, а суть одна: хочешь немного побыть англичанином – самый простой способ теперь известен.

 

Английские пабы – оплот стабильности общества

В одном из зарубежных путеводителей когда-то была рубрика «Почувствуйте себя местным», где для каждой страны давались рекомендации, куда пойти и что сделать, чтобы погрузиться в атмосферу той или иной иностранной культуры. Кстати, интересно, что в последующих переизданиях ее выкинули, видимо, задача показалась слишком сложной или формулировка неполиткорректной. Так, в Финляндии рекомендовалось пойти в сауну, во Франции – в уличное кафе, ну а в Англии за настоящей жизнью советовали пойти в паб.

Паб - очень английское заведение и существует оно уже очень давно: еще римляне, завоевав Англию две тысячи лет назад, открыли свои первые таверны по продаже вина и еды. Менялись эпохи, но традиции общественных заведений по продаже различного рода согревающих напитков сохранялись – в средние века это были дома по продаже эля, потом пивные и придорожные трактиры. Название паб – сокращение от “public house” (буквально «общественный дом») – появилось уже в веке XIX.

И действительно, паб – это то место, куда приходят пообщаться за кружечкой чего-нибудь, чаще всего старого доброго эля (даже если на самом деле это и пиво). А в небольших деревушках паб является главным центром общественной и культурной жизни.

В каждом пабе всегда продается несколько сортов этого традиционного английского напитка, причем обязательно бочкового, которое наливают из крана. Здесь тоже есть своя наука. Конечно, если вы подойдете к стойке и попросите пива, вам чего-нибудь обязательно нальют, чаще всего самого популярного в данной местности напитка. Но если вы хотите почувствовать себя местным, придется выучить несколько простых правил. “Lager” – светлое, обычное, под которым европейцы чаще всего и подразумевают пиво; “bitter” – более темное, более горьковатое и насыщенное, почти совсем не газированное, его пьют чаще всего при комнатной температуре (это самый популярный вид в Англии); “stout” – черное, плотное, типичный представитель - «Гиннесс».

Нередко приходится читать в книгах об Англии, в том числе написанных и самими англичанами, что популярность английских пабов говорит о склонности англичан к пьянству и больше ни о чем. Что вот, мол, континентальная культура кафе – вещь совершенно другая. Туда приходят посидеть, выпить кофе, поговорить об умном и высоком. В европейских кафе нередко образовывались кружки философские или литературные, а также политические и революционные. Словом, жизнь била интеллектуальным ключом. А вот в английский паб, аналог европейского кафе, приходят, чтобы напиться и пойти домой спать.

Невозможно согласиться с таким мрачным взглядом на любимое место отдыха англичан. Во-первых, можно еще поспорить, что лучше: тихо выпить, посидеть и довольными разойтись, или в трезвом виде строить планы переустройства мира и общества, что, как показывает практика, редко приводит к хорошим последствиям, как для мира, так и для общества. Во-вторых, весь пафос европейских кафе, с чувствительными и возвышенными речами, в принципе противен природе английского характера. Об этом речь еще пойдет подробнее в главе, посвященной английскому чаю. Ну и в-третьих, английскому пабу удалось создать свою неповторимую атмосферу, причем связанную далеко не только с пьянством.

Это особая атмосфера какой-то легкости и непринужденности, как будто ты окунулся в особый мир, где спокойно, просто, можно не напрягаться и действительно интеллектуально расслабиться. В пабах обычно царит приятный полумрак, свет приглушен, в провинции часто зажигают камин, что делает все вокруг уютным и милым. Англичане, как было сказано много раз выше, любят сохранять и лелеять старину, так что большие черные балки над головой, деревянный пол, старинные чайники над камином и огромные медные ковши по бокам уносят вас куда-то далеко в прошлое. Викторианские пабы отличаются пышностью декораций и особым комфортом. Каждый паб по-своему неповторим, в каждом есть своя изюминка – где-то в стойку вделаны донышки от бутылок, где-то по стенам развешаны старинные рекламы. Каждый собирает свою коллекцию, и посещение пабов бывает интересным и с исторической точки зрения. Пабы могут быть излишне шумными, например в пятницу вечером, но чаще всего там всегда можно найти интимный закуток.

В пабах общаются. Во многих местах это главное место сбора жителей, особенно мужской части населения и молодежи. Детей вечером не пускают (днем в провинции обычно пускают пообедать). И не потому чтобы не развращать юные души видом кружки с золотистым напитком, чем руководствуются американцы, а просто для того, чтобы знали свое место и не мешали спокойно общаться. Вот подрастут, и им достанется этот кусочек английского счастья.

Общаются по-разному: обсуждая местные сплетни (простите, новости; сплетничать считается дурным тоном), или читая одну на всех газету, причем нередко старую, поскольку тут важна не свежая информация, а повод поговорить; или играя в разные, по представлению неангличан, детские, игры, например, кидая дротики в доску (кстати, назначения и смысла некоторых игр, стоявших в пабах, я так и не смогла понять: какие-то палочки, веревочки, кружочки, но все затерто от многочисленных прикосновений); или просто сидя в углу со стаканом и наблюдая жизнь. Способов общения много, и каждый по-своему интересен.

В отличие от европейских кафе, которые накаляют страсти и заводят, английский паб призван умиротворять и вселять покой в души сограждан. Споря, обсуждая, философствуя, посетитель кафе начинает понимать, что мир устроен как-то неправильно; посидев с друзьями за кружкой пива завсегдатай паба убеждается, что все не так уж и плохо.

Каждый паб имеет свою историю, свое название, свою вывеску над дверью, которые многое могут рассказать о заведении. У каждого есть свои постоянные клиенты, свои завсегдатаи, которые собираются здесь, чтобы пообщаться, поговорить, поиграть в игры, иногда потанцевать в выходные, поесть и выпить, наконец. Как и многое другое в современном мире, меняются и английские пабы – вот уже и семьи с детьми стали пускать во многие места. Поговаривают, что изменят закон, запрещающий продавать выпивку после 11 часов вечера. Но место пабов в английском сердце столь велико, что существуют даже специальные организации по их защите. Например, «Кампания за настоящий эль» (CAMRA “Campaign for real ale”), следящая за качеством продаваемых в пабах напитках. Или «Яблоко», контролирующее качество сидра. Издаются книги-каталоги, рассказывающие, где лучше выпить, где поесть, где пообщаться, а также об истории пабов и их названий. Словом, это действительно живое и вполне современное заведение, которое многое может рассказать об английской жизни и характере.

 

 

 

7. Чай и чаепитие в Англии: вчера и сегодня

 

Место и роль чая в английской жизни

Чай является важнейшей частью английской жизни. Хотя многие, особенно в крупных городах, сегодня пьют кофе или (еще хуже) заваривают чай пакетиком, все равно сохранение верности и особого отношения к этому напитку считается важной составляющей английской культуры. Еще несколько столетий назад чай стал для англичан не просто способом утолить жажду, но и важным общественным действом: поводом для приятной задушевной беседы (как в России водка), утешением в минуты кризиса, способом расслабиться.

Английская литература свидетельствует о той огромной роли, которую чаепитие имело в жизни страны. В детективах нашедшему труп для восстановления душевного равновесия предлагается чашка чая, в любовных романах им лечат разбитые сердца, его пьют друзья, отмечая встречу, и враги, чтобы разрядить обстановку. Питер Пэн на вопрос, обращенный к детям: «Чего они больше хотят – чая или приключений», получает немедленный ответ: «Сначала чаю, пожалуйста». Льюис Кэрролл сделал безумное чаепитие центральной сценой своей «Алисы в стране чудес». Трудно найти хотя бы один английский роман XIX века или современный фильм, в котором не присутствовала бы сцена чаепития. Квинтэссенция английской провинциальной мудрости мисс Марпл с помощью чашки чая решает запутаннейшие задачи, и ею же спасает заблудшие души.

Все знают, что в Англии чай пьют с молоком: сначала молоко, потом сверху чай и никакой воды. Традиция эта столь сильна, что производители помещают на пачках зеленого, фруктового и травяного чая предупреждение «Лучше пить без молока», что не останавливает англичан от создания страшной бурды, в которую превращается, например, чай из шиповника, разведенного молоком.

Чай не оставляет равнодушным ни одного англичанина. Произведения известного английского писателя Дж. Оруэлла не слишком вписываются в сельскую английскую идиллию, тем не менее именно он предложил свои 11 «золотых» правил заваривания чая, которые являются неплохим образчиком английской философской мысли:

1. чай должен быть индийским или цейлонским;
2. чай надо заваривать понемножку, в заварочном чайнике, фарфоровом или фаянсовом, и разбавлять кипятком (мысль революционная, что Оруэлл сознает, поэтому детально объясняет причины);
3. чайник следует подогреть, но не споласкивая водой, что портит вкус чая, а на каминной полке;
4. чай должен обязательно быть крепким;
5. чай нужно класть прямо в заварной чайник, чтобы лист плавал свободно, а не в мешочки, ситечки, пакетики;
6. нужно вливать заварку в кипяток, а не наоборот;
7. заварив чай, его следует помешать, а еще лучше – встряхнуть;
8. пить нужно чай из высокой чашки цилиндрической формы;
9. с молока, прежде чем налить в чай, следует снять сливки (правила разработаны в середине XX века, когда в этом, видимо, еще была нужда);
10. сначала следует наливать чай и потом только молоко (вновь революция и вновь пространные объяснения);
11. наконец, чай нельзя пить с сахаром, так как он убивает вкус. Оруэлл советует попробовать хотя бы две недели пить чай без сахара, и больше никогда не захочется портить этот прекрасный напиток.

 

История покорения Англии

Такой, казалось бы, простой и хорошо известный всем напиток, как чай, таит в себе множество загадок, а история завоевания им Англии похожа на приключенческий роман. Само проникновение китайского напитка в европейские страны достаточно таинственно и не всегда объяснимо с точки зрения здравого смысла. Европейцы испокон веков любили экзотическую пищу. Самый яркий пример – восточные специи, торговля которыми была не только важным коммерческим мероприятием, но и оказала большое влияние на ход истории. К каким только неожиданным результатам не приводили поиски путей в восточные страны, поставлявшие эти самые специи! В том числе – и к открытию Америки. Спрос на экзотику всегда был велик в «старой доброй» традиционной Англии. Здесь был особый талант делать чужое своим – так, привозные апельсины стали основой очень английского мармелада, а традиционные английские крепкие напитки, без которых немыслим ни лорд в своем замке, ни пропитанный соленым ветром «морской волк» в портовой таверне, – порт, шерри, брэнди, ром – все имеют иностранное происхождение.

Эпоха Великих географических открытий превратила огромную и самодостаточную Европу в маленькую частичку необъятного мира, полного богатств и сокровищ, за которые стоило бороться и умирать. Из открытых и завоеванных европейцами земель полился поток не только серебра и золота, но и кулинарных изысков, многие из которых уже в XVI веке прочно поселились на европейском континенте и вскоре стали неотъемлемой частью традиционных европейских кухонь. Теперь трудно представить себе итальянцев без помидор, ирландцев и русских без картофеля, венгров без красного перца. Механизмы и причины подобного рода заимствований изучены мало и плохо. Понять, как и почему тот или иной чужой продукт становится важной, а иногда и главной составляющей рациона питания (да до такой степени, что, например в XIX веке неурожай картофеля в Ирландии привел к массовому голоду, гибели и миграции населения), равнозначно пониманию того, как нравы, моды, обычаи и традиции проникают и приживаются на чужой почве, становясь своими. И то, и другое по сей день остается неразрешимой загадкой.

История чая в полной мере демонстрирует все странности и сложности этого процесса. Традиционный китайский напиток завоевал буквально весь мир, стал важной составляющей не только питания, но и культуры многих народов. Вместе с тем появился чай за пределами Востока довольно поздно, в XVII веке, и в этом одна из первых тайн.

Согласно китайской легенде, открытие чая произошло около 2737 года до н.э. Именно в это время правил мистический и полулегендарный император Шен Нунг, провозгласивший в своем медицинском труде (который, правда, согласно мнению ученых, был записан только в начале нашей эры): «Чай лучше, чем вино, так как не отравляет организм человека и не заставляет его говорить глупые вещи, о которых он потом, протрезвев, жалеет. Он лучше воды, так как в нем нет болезней, которые содержатся в гнилой и испорченной воде». Эту древнюю версию появления чая оспаривает индийская легенда, относящая «одомашнивание» чайного дерева к 6 веку до н.э. на севере Индии, откуда растение якобы было перевезено в Китай. Еще одна, любимая авторами книг о чае, история происхождения напитка рассказывает о том, как китайский монах заснул во время медитации, а проснувшись, так разозлился на себя, что отрезал себе веки, чтобы уже никогда не смыкать глаз. В том месте, где эти веки упали, выросли чайные деревья, листья которых по форме напоминают веки, а в китайском языке и по сей день существует один иероглиф для обозначения и чая, и век. Легенд о происхождении этого самого популярного сегодня в мире напитка существует великое множество.

Достоверно известно, что чай в древности был любимым напитком китайских, а потом и японских монахов, так как было замечено, что он отгоняет сон и позволяет бодрствовать во время медитаций. Широкое распространение чай получил в Китае с IV-V веков н.э., а к VIII веку появилось уже значительное число трудов, раскрывающих природу и особенности воздействия чая на организм человека. В VIII веке китайский ученый Лу Ю в своем классическом трактате о чае писал: «Этот напиток подобен сладчайшей райской росе». В 593 году чай был привезен в Японию, где с конца XII века стал распространяться настоящий чайный культ, постепенно принявший форму сохранившейся до сегодняшнего дня чайной церемонии. Из Китая чай проник и в соседние сибирские и монгольские земли.

Европейцы же ничего не знали о чае вплоть до нового времени. И это несмотря на то, что Китай был знаком еще древним грекам, и Геродот в своей «Истории» приводит относящиеся к VI веку до н.э. рассказы греческих путешественников в далекие восточные земли. Древние римляне высоко ценили шелк, поступавший из Китая, популярность которого возросла настолько, что в IV веке римский автор (Аммиан Марселиний) отмечал: «Если раньше шелк носила только знать, то теперь его носят все сословия, вплоть до нищих». Шелк, а с ним и другие восточные товары, поступал в Европу в конце старой и начале новой эры двумя путями – сухопутным караванным, по Великому Шелковому пути, а также морским, который был крайне сложным и очень опасным, хотя и позволял торговать самостоятельно. С VI по VIII век Персия, вывозившая из Китая зеркала, бумагу, персики, абрикосы, луки и стрелы, стала главным посредником в торговле между Востоком и Западом. Персы и арабы господствовали в тот период над торговыми путями. Приход к власти ислама в VIII веке на шесть столетий отрезал Восток от Запада.

Китай превратился в далекую мистическую землю, совершенно незнакомую европейцам, которые вновь «открыли» для себя эти земли уже совершенно в другую эпоху – в XIII-XIV веках. С этого момента знакомство со страной стало реальностью, а торговля – неизбежностью. Несмотря на все эти разнообразные, хотя и неравномерные, контакты, чай впервые появляется в Англии только в середине XVII века (португальцы к этому времени пили чай уже больше ста лет, но за пределы их страны напиток не выходил, а особой культуры питья чая там не сложилось).

Интересно, что три крупнейших «чайных» центра за пределами Востока – Англия, Россия и Средняя Азия – узнали о чае практически одновременно, и история его распространения шла в них примерно по одной схеме. В XVII веке знакомство и появление интереса к напитку, в XVIII веке складывание «чайных» традиций и потребление чая, прежде всего богатой частью общества, в XIX веке – массовое потребление чая всеми слоями общества. В XX веке чай становится привычной и неизбежной составляющей жизни вышеупомянутых регионов, что приводит к попыткам бунта против него и перехода на кофе (Англия) и утраты традиций потребления через, прежде всего, снижение качества (Россия). На последнее горько сетовал знаток и классик «чайного жанра» В.В. Похлебкин, писавший о сложившейся в нашей стране в последние годы привычке пить «жидкий чай», в результате чего «значительное число потребителей чая не получает от него подлинного удовольствия, а пьет его зачастую как воду или просто в силу привычки». Надо сказать, что это явление – результат массового потребления напитка, в этих случаях количество всегда наносит ущерб качеству. И это свойственно не только России, но и другим странам, в том числе и Англии, где сегодня в большинстве общественных заведений  и частных домов вам подадут жидковатую бурду, в которой одиноко плавает пакетик. И все же даже такой английский чай будет заметным образом отличаться от того неудобоваримого напитка, который вам подадут под этим названием в Италии или во Франции.

Именно Англии суждено было на несколько веков стать законодательницей чайной моды и хранительницей чайной традиции, именно здесь чай стал частью не только быта, но и культуры в самом широком значении, повлиял на традиции, искусство, нравы, а возможно, и характер народа.

Почему именно в XVII веке сложились благоприятные условия для появления и распространения чая в английском обществе, остается только гадать. Это было время больших катаклизмов и значительных перемен в стране: заселение Америки, создание и рост влияния Ост-Индской компании, революция, казнь короля, реставрация монархии, пуритане, страшный пожар в Лондоне 1666 года, чума – вот лишь некоторые из событий, потрясавших Англию в тот век. Ни одно из них, однако, не дает ключа к пониманию причин столь сильного увлечения заморским напитком.

Проникновение чая в английское общество было поздним, но стремительным. В начале 1650-х годов впервые появляются записи о закупках чая магазинами в Лондоне. В английской газете (MercuriusPoliticus) за 1658 год содержится первое известное рекламное объявление о продаже чая, сообщающее, что «этот превосходный и одобренный всеми медиками китайский напиток, называемый самими китайцами «ча», другими народами «тэй» или «ти», продается в кофейне «Голова султанши» в Лондоне. Примерно в это же время английский чиновник Сэмьюэль Пепис, вошедший в историю прежде всего, как автор подробного и объемного дневника, вносит в него запись о том, как в середине рабочего дня он послал слугу за «чашкой чая», китайским напитком, который он никогда до этого не пробовал. Всего через 7 лет тот же Пепис сообщает о том, что его жена по совету аптекаря, «как обычно» лечит чаем свою простуду.

Характерной особенностью употребления чая на этом раннем этапе было его использование как лекарственного средства. Не случайно в то время значительную его часть продавали в аптеках. И по сей день названия некоторых марок чая связаны с медициной: так, «Typhoo» по-китайски означает «доктор», а «PG Tips» - расшифровывается как  Pre-Gestive Tips, т.е. средство для лучшего переваривания пищи. Считалось также, что чай помогает при головных болях, болезнях желчного пузыря и хорош как тонизирующее средство, «отгоняющее сон и веселящее сердце». Многочисленные ученые труды воспевали полезные лечебные свойства чая, и лишь изредка появлялись критические публикации, указывавшие на опасные свойства напитка. Впрочем, вскоре они прекратились, так как стало очевидно, что главная сила чая находится не в области медицины, а в сфере общественных отношений.

Уже в самом начале, сразу после появления чая в Англии складываются многие традиции и особенности английского чаепития. Чай становится напитком общения, в значительной мере отнимая эту привилегию у алкогольных напитков. В чае видели благородную альтернативу алкоголю, своеобразное средство борьбы с пьянством. Не всем это было по вкусу. Так, некий джентльмен писал в 1678 г. своему дяде о знакомых, которые «подают после обеда ЧАЙ вместо трубок и бутылок, согласно неблагородной, недостойной индийской традиции, которую никогда не примет Ваша христианская семья, за что я буду вечно ее уважать». Впрочем, позже выход был найден. Согласно новому английскому обычаю, сохранявшемуся и в последующие столетия, после обеда мужчинам приносили «трубки и бутылки», и уже после них, иногда изрядно разогревшись, они присоединялись к дамам для чаепития.

Распространению чая как напитка светского немало способствовали некоторые обстоятельства. Среди них не последним являлась его дороговизна. Вначале могли себе позволить пить чай лишь немногие. Немаловажным стал и тот факт, что молодая жена короля Карла II португальская принцесса Катарина Браганцская (свадьба состоялась в 1662 году) принесла в приданое Англии не только индийский остров Бомбей, но и привычку каждый день пить чай. Вслед за ней и дамы английского высшего света стали собираться за чашкой чая для обсуждения последних новостей, которые в просторечии именуются сплетнями. Дамы – главная сила всех общественных нововведений – немедленно установили четкие правила – чай должна разливать хозяйка дома, сахар необходимо подавать специальными щипчиками, терпкий вкус чая смягчать молоком. Они же уделяли большое внимание сервировке стола, с этого момента приобретение чашек, сахарниц, молочников, чайников, блюдец, чайных тарелок, специальных скатертей и салфеток становится важной частью жизни каждого аристократического английского дома.

В XVII веке в домах еще пили чай на китайский лад: из маленьких восточных мисочек, заваривали в маленьких привозных чайниках, причем самыми подходящими для этой цели считались (а некоторые и сегодня утверждают, что это лучшая посуда для заваривания) привезенные из восточной провинции Цзянсу, города Исинь чайники из красной глины. О популярности и быстроте распространения напитка свидетельствует тот факт, что в XVII же веке предприимчивые англичане начинают выпускать специальную посуду для чая, в том числе и красноглиняные чайники с псевдо-китайской символикой.

С самого начала англичане пили чай сладким, добавляя в него сахар или мед. Некоторые исследователи не без ехидства отмечают, что, возможно, именно любовь англичан к сладкому стала одной из причин повсеместной популярности чая. Молоко стали добавлять позже – первые упоминания относятся к концу означенного века, но повсеместно «забелять» чай стали только в следующем столетии. Возможно, именно с этими двумя традициями – пить чай сладким и с молоком – связан и тот факт, что, несмотря на то, что китайцы пили и пьют только зеленый чай, в Англии большей популярностью стал пользоваться черный, вытеснивший постепенно подлинный китайский напиток. Известно, что черный чай, получаемый с того же вида растения, что и зеленый, только другим способом обработки, китайцы стали изготовлять очень поздно и исключительно для продажи европейцам. Причины же этого до сих пор неизвестны. Возможно, дел просто в банальном нежелании делиться с чуждыми народами своим благородным напитком, тем более что зарабатывать оказалось возможным и на «испорченном» варианте.

Парадоксальным образом первоначально чай в общественных местах подавали в кофейнях. Кофейни открываются в Англии с 1650-х годов, традиционно считается, что первая появилась в Оксфорде и только затем в Лондоне. Распространение и популярность их были необыкновенными: уже в 1683 году в одном только Лондоне насчитывалось около 2000 кофеен. Эти заведения, своеобразные прообразы английских клубов,  быстро стали центрами социальной, политической и культурной жизни страны, в них обсуждали дела, спорили о политике, читали газеты, курили трубки, заключали сделки, плели интриги, сплетничали и болтали. Здесь, кроме кофе, подавали другие новомодные напитки – чай и шоколад. Кстати, есть свидетельства, что изначально в кофейнях чай продавали по привычному образцу: подобно пиву, его сначала заваривали в больших бочках, а потом разогревали для клиентов.

В кофейне можно было выпить и чего-нибудь покрепче, а также и дешево пообедать. Все путешественники, приезжавшие в Лондон в XVII веке, писали о том, что именно кофейни являются лучшим местом времяпрепровождения в столице. Однако были у этих заведений и свои недостатки. Во-первых, кофе, в отличие от чая, широкого распространения в английском обществе не получил, и его потребление с каждым годом все более отставало от потребления чая. Во-вторых, это были сугубо мужские заведения, где разговоры и общение велись далеко не всегда на деликатном языке и благопристойным образом. Наконец, к началу XVIII века они окончательно приобрели репутацию мест грубых и несветских, стали активно вытесняться чайными и постепенно исчезли из английской жизни. Возрождение кофеен в Англии произошло уже во второй половине века XX и в форме зарубежной экспансии. Все основные кофейные заведения в стране сегодня это итальянские, американские или французские фирмы.

Здесь мы сталкиваемся с еще одним неразрешенным вопросом: как получилось, что с XVII века весь мир разделился на «чайные» и кофейные» страны? Что является причиной подобного деления и каковы его последствия, если такие существуют. Чай появился в различных европейских странах примерно в одно и то же время (только уже упоминавшиеся португальцы пили его на сто лет дольше, да и то не повсеместно). В Голландии и Англии напиток сразу пришелся по вкусу. Франция, Германия, Италия, Испания и Скандинавские страны предпочитали появившийся несколько ранее кофе. И по сей день подобное деление на два лагеря сохраняется в мире. По численности населения лидируют, бесспорно, чайные страны – что неудивительно, если вспомнить, что среди них, помимо Англии, такие гиганты, как Китай, Индия, Россия, а также Япония, Австралия, страны Средней Азии и многие другие.

Называются самые разные причины. В.В. Похлебкин считал, что вкусы тут совершенно не при чем, а дело в «своеобразии внешнеторговой ситуации и внешнеполитической расстановки сил в Западной Европе конца XVII века». Проще говоря, кто с кем торговал, тот то и пил. Однако эта концепция представляется сомнительной, особенно если вспомнить, сколько усилий потратили англичане, пробиваясь на чайный рынок и оттесняя голландцев, португальцев и датчан. Видимо, при желании можно было бы найти свое место и в кофейной торговле. Еще больше сомнений вызывает теория, согласно которой кофе пьют те народы, которые предпочитают вино другим алкогольным напиткам. Как в этом случае быть с такими страстными любителями кофе как скандинавы? Да и немцы, хотя и выращивают в некоторых регионах виноград, все-таки, несомненно, больше любят пиво. Не выдерживает критики и недавно выдвинутая английским исследователем концепция о том, что чай использовался как средство от чумы, так как кипячение воды в процессе его приготовления убивало микробов, а также что причиной стало повышение цен на пиво.

Безусловно, найти какое-то простое и однозначное объяснение этому явлению невозможно. Скорее всего, здесь сыграли свою роль и национальные вкусы – никто же не подвергает сомнению тот факт, что одним народам больше нравится острая пища, а другие даже обычный суп смягчают молоком. Сказалась и «магия земли» - неповторимое сочетание воздуха, воды, земли. В Италии, например, даже лучший сорт чая, заваренный по всем правилам, имеет, мягко говоря, странный вкус, а вот самый обычный кофе просто великолепен. Но главное, наверное, все-таки в разной природе и характере этих напитков. Чай в первую очередь напиток женский, и распространен он в тех странах, где женское начало является преобладающим. Чай – напиток для всей семьи, его пьют и мужчины, и женщины, и дети. Кофе – напиток мужской, пришедший из арабского мира. Первоначально его и пили только мужчины, он прижился в тех странах, где принята внутренняя сегрегация по половому признаку – достаточно даже сегодня зайти в итальянское кафе, в котором мужчины предпочитают общаться друг с другом. В Италии даже дети, чаще всего, играют раздельно.

Кроме этого, чай – напиток мирных обывателей, сам процесс заваривания и потребления его, часто с едой и сладостями, настраивает на довольство жизнью. Кофе же напиток интеллигентов и бунтарей. Интересно, что в Турции, где кофе полюбили сразу и навсегда, в первое время, в XVI веке, правители пытались его запретить, мотивируя это тем, что «подданные, выпив кофе, становятся недовольными и без конца разглагольствуют о политике, поэтому надо все кафе закрыть, а продавцов кофейных зерен разогнать». За чашкой кофе говорят о политике, о неправильном устройстве мира, о высоких материях и научных открытиях, кофе возбуждает дух и вселяет беспокойство.

Кстати, есть свидетельства бунтарского влияния кофе и на английскую публику того периода, когда чай еще был ей почти не знаком. Карл II высказывался критически о появившихся в Лондоне кофейнях, отмечая, что «в них собираются критически настроенные граждане и распускают скандальные слухи, касающиеся поведения Его Величества и его министров».

Наконец, чай – напиток церемониальный. Процесс приготовления его, с одной стороны, простой и доступный каждому, а с другой – требующий совершения определенных действий непосредственно перед употреблением. Его можно пить его много и не торопясь, следуя определенным устоявшимся ритуалам. Не случайно в большинстве стран, в которых пьется чай, сложились свои очень четкие правила его потребления, самым ярким выражением которых является, бесспорно, японская чайная церемония. Соответственно и народы, предпочитающие чай, это те, которые склонны к традиционности, определенной консервативности, патриархальности нравов, любят устоявшиеся традиции и ритуалы.

 

Коммерческая история чая

Каким же образом попадал напиток из далекого Китая в чашки мирных английских обывателей? Путь чая в Англию был сложен и долог. И таким он оставался вплоть до «чайной революции» XIX века. Чай выращивался китайскими фермерами в маленьких хозяйствах. Сбор чая всегда был и по сей день остается ручным, так как попытки механизировать этот процесс всегда приводили к катастрофическому ухудшению качества. Традиционно считалось, что собирать чай надо рано утром, пока не высохла роса, брать только два верхних листочка и почку, причем очень осторожно, чтобы не повредить лист и не вызвать процесс загнивания. В древнем Китае чай для императора, то есть лучший в стране, собирали юные девушки-девственницы, которым запрещалось есть чеснок, лук или ароматные специи; они носили шелковые перчатки, а чай срезали золотыми ножницами.

У мелких фермеров чай скупали местные дилеры. После этого его отправляли в специально оборудованных сундуках в более крупные центры, где уже шла продажа его европейцам, а оттуда – в главный порт Кантон для отправки в Европу. Чай несли специальные носильщики, через горы и леса, в сундуках на спинах. Лучший чай не разрешалось даже ставить на землю во время отдыха, чтобы он не повредился. Несмотря на предосторожности, главными «врагами» чая в пути были жаркое солнце, которое могло пересушить его, и сильные дожди, так что нередко чай доставлялся к месту продажи испорченным. Путешествие от места выращивания, таким образом, занимало от 6 недель до 2 месяцев, а в Лондон он попадал еще через 18-24 месяца, в зависимости от условий плавания. Были у чая и коммерческие достоинства – он легкий и при правильном хранении не портится от времени.

Первый чай поступал в Англию через голландских купцов. Именно этим часто объясняют принятое в стране название чая. Дело в том, что в Китае названия этого традиционного напитка меняются от региона к региону, соответственно и народы, покупавшие чай в определенном месте, принимали местное название. На севере Китая принято название «чай», именно отсюда его заимствовали русские. Португальцы, торговавшие с югом Китая, вслед за кантонезским диалектом называли напиток «чаа», а голландцы приняли амойский  вариант «тэй» или «ти». В Англии изначально сосуществовали оба варианта, но постепенно «ти» вытеснило все остальное.

Рост популярности чая в стране не мог не привести к необходимости прямых поставок этого напитка. С 1669 года чайную торговлю взяла в свои руки английская Ост-Индская компания, к этому моменту уже являвшаяся сильной торговой организацией, имевшая монополию на торговлю с Востоком. К концу века англичане уже имели свою факторию в Кантоне – единственном порту Китая, куда был разрешен проход иностранным судам. Здесь же имели своих представителей и другие страны – Голландия, Франция, Испания, Дания. Для того чтобы иностранцы не задерживались подолгу в их стране, китайцы ввели множество правил, среди которых был запрет на пребывание в порту более 6 месяцев, что, наряду с запретом привозить в Кантон европейских женщин, так же как и пользоваться услугами местных, вполне устраивало иностранцев.

XVIII век окончательно и повсеместно утвердил чай как национальный английский напиток. Горничные, устраиваясь на работу в богатый дом, договаривались об отдельных деньгах на чай, чайные церемонии среди слуг были не менее святы, чем у их господ. Самые бедные слои общества поддерживали свои силы и искали утешение в благородном напитке. Средний класс любил побаловаться чайком на свежем воздухе в публичных садах. На первых порах случались и конфузы. Хорошо известна история, когда чай был послан в качестве подарка без руководства, как его потреблять. Хозяйка отварила листья, слила жидкость, выложила листья на тарелку, приправила маслом и солью, после чего вся семья долго удивлялась, почему это чай считается таким уж вкусным.

И все-таки в этом веке он завоевал не только дворцы, но и хижины, завтрак и ужин англичанина стали немыслимы без бодрящего (по утрам) и одновременно успокаивающего (вечером) напитка. Знаменитый французский писатель-моралист Франсуа де Ларошфуко в 1784 писал: «Чай в Англии пьют повсеместно два раза в день. И хотя расход при этом весьма значителен, самый последний крестьянин пьет его дважды в день, также как и богач. Потребление его огромно». В этой короткой фразе примечательны два момента. Во-первых, то, которое касается повсеместного употребления чая. В столь классово озабоченной стране, как Англия, где различия между классами имеют огромное значение и очень четко формализованы, чай стал своеобразным социальным объединителем, его пили все сословия, причем более или менее одинаковым образом, независимо от состояния. Как подметил в середине 1960-х годов один из исследователей английской чайной традиции, это был тот напиток, которым «богач мог угостить бедняка, а бедняк богача на равных, не нарушая приличий и не вызывая смущения».

Второй момент связан с крайней дороговизной напитка и тем не менее повсеместным его употреблением. Помимо естественно высокой цены на чай, обусловленной долгим и трудным способом его доставки в Англию, продажная стоимость его заметно возрастала в связи с огромным налогом, установленным правительством: к 1784 году он составлял 119 процентов. Неизбежным следствием этого стали попытки, и весьма успешные, обеспечить все возраставший спрос любым нечестным способом. Так, громадные размеры в XVIII веке приняла контрабанда чая. Контрабандисты, иногда одиночки, иногда целые банды, а иногда и под патронажем чиновников, поставляли, по некоторым данным, половину всего потребляемого в стране в тот период чая, а по отдельным подсчетам, и две трети.

Все южное и юго-западное побережье было охватила своеобразная контрабандная лихорадка. Чай было легко провозить – в отличие от крепких напитков, также являвшихся предметом нелегального ввоза, он легкий и свободно помещался в специально сшитые для этого костюмы. Его было легко продавать, так как потребление его все возрастало, а официальные цены не уменьшались.

Так, город Фальмаут стал своеобразной контрабандной столицей Корнуолла – самого западного графства Англии.  Контрабандой чая здесь занимались все – и маленькие дети, оповещавшие контрабандистов о приближении властей, и молодые женщины, чьи фальшивые беременные животы успешно скрывали мешки с чаем, и местные священники, в домах которых находились тайники, и владельцы пабов, большая часть которых имела специально прорытые туннели, выходившие к морю.

1739 год, Корнуолл. Капитан Исаак Кокарт, мэр города Фальмаута, схвачен властями за контрабандную торговлю чаем. Пытаясь убежать, он бросает в море шляпу, и с криком «Человек за бортом», пробует уйти через подводный тоннель. Через несколько дней его отпускают «по причине полного и безоговорочного раскаяния». …И назначают таможенным чиновником. Контрабанда чая в Корнуолле принимает невиданный размах.

Вместе с тем не прекращались и попытки правительства противостоять контрабандистам. Так, в Фальмауте была построена таможня, содержался целый штат таможенных чиновников, привлекались добровольцы. Но борьба была трудной – контрабанда в этих краях считалась делом честным, некоторые даже называли ее службой. Общественное мнение не видело большого греха в обмане правительства, установившего такие высокие налоги на такой жизненно важный продукт как чай.

Масштаб нелегальной торговли стал настолько велик, что официальные торговцы были вынуждены давать публичную клятву в том, что чай поступил в их магазины «законным» путем. Убытки Ост-Индской компании и чаеторговцев были огромны, и в том же 1784 году правительство специальным Актом кардинальным образом снизило налог до 12 1\2 процентов. Интересно, что это не только почти немедленно прекратило контрабанду, но и заметно увеличило средства, поступавшие в казну.

Другой способ обеспечить потребности англичан в чае заключался в переработке уже использованного сырья. Кухарки богатых домов, так же как и владельцы кофеен и чайных, почти официально сдавали за небольшую сумму использованный чай, который затем высушивался и продавался по низкой цене. В XIX веке в одном только Лондоне было около десятка подобных «фабрик» по переработке чая, в провинции этим в большей степени занимались одиночные частные «предприниматели».

Наконец, больших «успехов» достигли и производители, как сейчас говорят, «фальшивого» чая, то есть со значительной примесью. Листья различных деревьев и кустарников, произраставших в Англии, высушивали, обрабатывали и в большом объеме добавляли к настоящему чаю, что, естественно, заметно снижало цену. В зеленый чай добавляли листья боярышника (считалось, что подделать зеленый чай легче, и в этом иногда видят причину его непопулярности в Англии), в черный – листья терновника, березы, ясеня, бузины. К сожалению, такой чай было необходимо еще и подкрашивать красителями, что делало его не только невкусным, но и вредным для здоровья. Впрочем, уже в XIX веке англичане были неприятно удивлены, когда выяснилось, что модный среди европейской аристократии и дорогой «голубой» чай был не чем иным, как обычным зеленым, который китайцы, на потребу западным вкусам, подкрашивал голубой гипсовой глиной.

Своим чередом по нарастающей шла и честная торговля чаем, которая обогатила многих предприимчивых английских граждан. Для некоторых она не только стала источником несметных богатств, но и открыла двери в высшее общество и даже сделалась дорогой в бессмертие. В 1706 г. Томас Твайнинг (Thomas Twining) открыл торговавшую и чаем кофейную, которую вскоре вслед за веяниями времени преобразовал в чайный магазин и одновременно чайную. Главным ее достоинством, обеспечившим успех предприятию, был тот факт, что ее могли посещать не только мужчины, но и дамы, съезжавшиеся к магазину и придирчиво выбиравшие любимые сорта. Дело стало семейным  и быстро расширялось.

В начале XIX века Чарльз, 2-й граф Грей (EarlGrey), обратился к фирме с просьбой. Граф Грей был известным государственным деятелем Англии, премьер-министром с 1830 по 1834 год, крупным реформатором и политическим деятелем. Но в историю он вошел именно благодаря чаю. Говорят, он однажды отправил миссию в Китай, да столь успешную (ходили слухи даже о спасении жизни мандарина), что в благодарность ему был послан ценный подарок – особо ароматный чай. Графу Грею и его семье так понравился чай, что он попросил фирму Твайнинга изготовить ему такой же. Многочисленные гости графа тоже полюбили необычный напиток (в чай было добавлено масло бергамота) и стали покупать его у Твайнинга. В результате получился один из самых популярных сегодня видов чая.

Чай фирмы Твайнинг стал признаком аристократизма, что вполне импонировало английской публике. Твайнинги в бизнесе придерживались традиций и стояли на консервативных позициях. Не снижение цен и массовый выпуск, а качество и изысканность вкуса – такова была генеральная линия семьи. В частности, они одними из последних стали фасовать чай в стандартные упаковки, только в 1939 году продажа чая в развес давала больше возможностей для составления индивидуального чайного букета по вкусу покупателя, к тому же таким образом продавало чай не одно поколение их предков, а это тоже многое значило. Их усердие было вознаграждено: в 1837 году юная королева Виктория назначила их официальными поставщиками королевского двора – привилегия, которую они сохранили до сих пор. И сегодня мало кто из ценителей чая во всем мире не знаком с черными коробочками, выпускаемыми фирмой. А потомок знаменитых чаеторговцев Стивен Твайнинг является одним из самых страстных пропагандистов соблюдения правил традиционного чаепития в Англии и даже выезжает с просветительской миссией за ее пределы.

 

Исторические традиции английского чаепития

Восемнадцатый век развил и закрепил традиции, начало которым было положено в веке предшествующем и которые в следующем веке приняли форму устойчивого и неизменного ритуала. Наш соотечественник Н.М. Карамзин, посетивший страну в 1790 году, писал об английском чаепитии как о чем-то само собой разумеющемся и сложившемся, хорошо известном и в далекой России: «В Кантербури, главном городе Кентской провинции, пили мы чай, в первый раз по-Английски, то есть, крепкой и густой, почти без сливок, и с маслом, намазанным на ломтики белого хлеба».

Чай заваривала и разливала хозяйка дома, она же или ее дочери раздавали чашки гостям. Чай заваривался прямо в гостиной, перед гостями, для чего слуги держали наготове кипяток. Воду часто поддерживали горячей в специальных серебряных урнах наподобие наших самоваров, под которыми постоянно горела горелка. Чай был обязательно свежезаваренный, крепкий, сладкий. В конце XVIII века некоторые аристократические дома, а также сам король Георг III с семейством бойкотировали сахар в знак протеста против американской работорговли и начали пропаганду несладкого чая. Правда, их тут же обвинили в элементарной скупости, на чем бойкот и закончился, и сладкий чай царил в Англии вплоть до конца XX века, когда новый «бойкот», уже по медицинским мотивам, ввел в моду чай без сахара.

Существовали и свои, впоследствии ушедшие, знаки и символы. Так, большую роль играли чайные ложечки – на некоторых из них стояли номера, чтобы хозяйка не перепутала, кому она наливает добавку. Положенная поперек чашки ложка означала конец чаепития. Ходило множество анекдотов, прежде всего, конечно, о приезжих французах, которые, будучи незнакомыми с английской традицией, вынуждены были выпивать по 13 чашек чая, не догадываясь о том, что остановить угощение можно, положив нужным образом ложку.

Чайный ритуал требовал и специального оборудования для хранения, приготовления и приема напитка. Чайные комнаты в богатых поместьях, чайные домики в парках, чайная мебель, чайные сервизы, чайные дамские туалеты – чайная атрибутика заполонила страну.

Англичане к этому моменту уже давно приобрели вкус к предметам обихода из далеких стран. По мере расширения и укрепления английского влияния в мире в английском обществе все прочнее приживалась различная, прежде всего восточная, экзотика. Коллекции восточных редкостей становились модными среди аристократии. Устраивались восточные комнаты, уголки, кабинеты, основу которых составляли привезенные с Востока мебель, украшения, ткани и посуда.

Изначально чайная посуда прибывала вместе с чаем из Китая же. Спрос на нее был огромен. Чай пили из крошечных китайских чашек и таких же блюдечек, наливая из маленького китайского чайника. По мере развития торговли китайцы стали изготавливать специальную посуду для европейцев, прежде всего англичан, – большего размера, а потом и с ручками. Можно было даже заказать рисунок, например фамильный герб.

Английские «умельцы» очень рано научились подделывать керамические изделия под китайский стиль. В стране открывались фабрики, выпускавшие чайную посуду. Одновременно с этим в Европе не прекращались попытки открыть секрет китайского фарфора. В конце концов в 1708 г. в этом преуспел немецкий алхимик Иоганн Фридрих Беттгер, тщетно пытавшийся изготовить золото, но оказавшийся более ловким в вопросе фарфора. С этого момента фарфоровые фабрики распространились по Европе – Мейсенская мануфактура под Дрезденом в 1710, Севрская – во Франции в 1738 и многие другие. Англия долго сохраняла приверженность керамике и фаянсу, не рискуя экспериментировать с новым материалом. Так, в середине XVIII века знаменитая по сей день фабрика Исаии Веджвуда выпускала великолепные чайные сервизы. Однако вскоре и она включила фарфор в свой ассортимент, пользовавшийся неизменным спросом у покупателей. И все-таки в английском языке слова «Китай», «фарфор» и «изделия из фарфора» по-прежнему звучат одинаково – “china”.

Изначально европейские художники копировали китайские и японские сюжеты на своих фарфоровых изделиях, воспроизводя традиционные рисунки и цветовые сочетания. Изделия китайцев были одно- или двухцветные. Особой популярностью в Европе пользовалась сине-белая посуда. Интересно, что до сих пор некоторые традиционные и очень распространенные английские сервизы сохраняют и первоначальный цвет, и рисунок.

Много рисовали и «под Восток», создавая свои произведения в восточном стиле. Появившийся в 1780-е годы на чайном сервизе рисунок «ивовый узор» (Willowpattern) сине-белого цвета, представляющий стилизованные фигуры китайцев под ивами, по сей день является одним из наиболее распространенных мотивов английского фарфора. На посуде в аллегорической форме изображена старинная китайская легенда (есть, правда, мнение, что она была придумана англичанами для своего любимого сервиза). Прекрасная дочка знатного мандарина полюбила бедного секретаря своего отца, который совершенно иначе видел будущее своего любимого чада. Любовники бежали (по изогнутому мостику в самой середине рисунка), поселились на далеких островах, были найдены и убиты, души их превратились в голубей и соединились навек. Очень грустная история, и вся помещается на одной тарелке или чашке.

Много позже входит в моду европейский рисунок, пришедший в Англию с континента и распространившийся здесь.

Так чай стал мощным фактором развития предпринимательства в отдельных сферах экономики страны, например в развитии гончарного дела.

Чай повлиял не только на развитие английской промышленности, но и на уклад, порядок и ритм жизни. Теперь на завтрак всегда пили чай, который полностью вытеснил традиционный до этого времени эль (надо отметить, что эль в то время был значительно слабее и чище современного пива, но все равно его утреннее потребление вызывало озабоченность у медиков и различных общественных деятелей). Его пили после обеда, а в бедных семьях он нередко являлся теперь основой главной вечерней пищи. Людям состоятельным «чайный» полдник позволял перенести обед на более позднее время.

В этот же период окончательно сложился порядок званых приемов: совместный обед, после которого дамы удаляются пить чай, а мужчины остаются за чистым столом, уставленным бутылками. Заключительным аккордом все собираются вместе за чашкой чая. Этот порядок, остававшийся неизменным в английском обществе на протяжении нескольких эпох, не слишком нравился приезжим иностранцам, находившим его скучным и однообразным. Разнообразные карикатуры, прежде всего французского происхождения, изображают развязных пьяных англичан за бутылкой и их дам, чинно и уныло попивающих чай в соседней комнате.

Дневники путешественников полны сетований по поводу бездарно проведенного подобным образом вечера. Вот как описывает его русский путешественник, побывавший в Лондоне в 1803 г.: «Притом Англинские собрания довольно скучны; их обеды выдуманы, кажется, для испытания человеческого терпения: садятся за стол в пять часов; молчат и с важностию наполняют свой желудок. По окончании этой механической работы отпускают женщин в другую комнату, остаются одни с бутылками и начинают располагать судьбою мира, повторять известное всякому наизусть. Уже под вечер входят к женщинам. Хозяйка разливает чай; потом играют в карты и, наконец, разъезжаются. – «Может ли тут быть разговор, где чашки непрестанно гремят, где хозяйка более занимается самоваром, нежели гостями?» - спрашивает Жанлис».  Кстати, Стефания-Фелисита Жанлис (1746-1830), которую цитирует русский путешественник, была французской писательницей (она автор, в частности, произведения под названием «Красавица и Чудовище»), придворной дамой (являлась воспитательницей детей наследника французского престола и его любовницей), авантюристкой, участницей и душой всех светских сборищ Франции. Естественно, что успокаивающий и обывательский стук чашек, умиротворяюще действовавший на англичан, звучал для нее как унылый похоронный звон.

Чай пили в самых различных ситуациях: не только традиционно после обеда в качестве дижестива, на завтрак и во время приемов, но и в перерыве между работой, во время лечения на водах, в дороге во время путешествия, перед сном, сразу после сна, в детской, словом, все и не перечислишь.

В XVIII веке все большее распространение в обществе получают чайные, вытесняющие постепенно кофейные с английских улиц. Атмосфера в них совершенно другая, прежде всего благодаря тому, что здесь царствуют женщины. В то время было не так много мест, куда женщина из приличного общества могла пойти, чтобы посидеть, перекусить,  пообщаться со знакомыми. К тому же в чайные можно было зайти всей семьей, во время путешествий или поездок в Лондон по магазинам.

Еще большей, причем в разных слоях общества, популярностью пользовались появившиеся в начале XVIII века так называемые «чайные сады», так как они, по сути, объединяли две все нараставшие национальные страсти. В таких садах прогуливались, дышали свежим воздухом, любовались цветами и аккуратно рассаженными растениями, пили чай с булочками и сэндвичами. Здесь устраивали концерты, слушали музыку, проводили литературные вечера. Это были общественные места, куда могла выйти вся семья: женщины, мужчины, дети, - что было очень важно для такой страны, как Англия, в которой женщины играли большую роль в жизни общества и важное место занимала семья. Эдакая семейная идиллия!

Среди многочисленных подобного рода садов выделяются сады Ранела (Ranelagh) в Челси. Регулярный сад с клумбами и аккуратными дорожками был не главной особенностью этого места. Здесь находилась построенная по античному образцу огромная ротонда – круглое здание с купольной крышей, в центре которой находился гигантский камин, который разжигали в зимнее время. Здесь можно было прогуливаться, не боясь простудиться, и пить чай, стоимость которого была включена во входной билет. Вот какое впечатление произвела она на русского промышленника, знатока и ценителя культуры, покровителя Московского университета Н.А. Демидова в начале 1770-х годов. «В вечеру были в Ренела, - записывал он в свой журнал, - строение чрезвычайно хорошее, сделанное наподобие круглой залы, в стенах ниши, в коих можно сидеть, разговаривать, пить чай, кофе, мороженое и другие напитки; да и находятся всякие холодные кушанья у содержателей. Притом можно пользоваться музыкою вокальною и инструментальною. Она освещена множеством маленьких хрустальных лампад, обвешенных по стенам гирландами». Кстати, о музыке. Здесь выступали разные знаменитости, среди которых был даже Моцарт.

Крайне благоприятное впечатление произвел английский «чайный сад» и на Карамзина. Его описание является еще и свидетельством того, что сады были любимы самыми разными слоями общества. Ранела был сад для избранных, что гарантировалось высокой ценой на входной билет, но существовали сады и для более широкой и пестрой публики. В таких садах, по свидетельству Карамзина, «народ пьет чай и пунш, ест сыр и масло. Тут-то во всей славе являются горнишныя девушки, в длинных платьях, в шляпках, с веерами; тут ищут оне себе жениха и щастья; видятся со своими знакомыми, угощают друг друга, и набираются всякого рода анекдотами, замечаниями, на целую неделю. Тут, кроме слуг и служанок, гуляют ремесленники, сидельцы, Аптекарские ученики – одним словом, такие люди, которые имеют уже некоторый вкус в жизни, и знают, что такое хороший воздух, приятный сельской вид, и проч. Тут соблюдается тишина и благопристойность; тут вы любите Англичан».

Чаепития стали важной частью входивших все больше в моду английских водных курортов. Главной целью подобного рода сборищ было «себя показать и людей посмотреть», подобрать хорошего жениха дочери, завести нужные связи в обществе, просто развлечься после деревенской скуки. Помимо приема вод, в которых нуждались далеко не все, и знаменитых балов, ради которых и съезжались в подобные места, чаепитие было очень правильным и благопристойным времяпрепровождением. Оно требовало большого количества свободного времени, которого у посетителей вод было в избытке, что позволяло находиться в общественном месте довольно длительное время. Подобные «развлечения», правда, проходили чинно и очень по-английски, что приятно поразило путешествовавшую в XVIII веке Е.Р. Дашкову, описавшую завтрак в самом знаменитом, наверное, водном курорте Англии в городе Бате: «… тут хотя более 200 человек за столами сидели, однако с таким порядком, что ни крику, ни шуму не слышно было… На завтраке сем каждый с персоны платит пять шиленгов, что сделает на наши деньги рубль с четвертью, за что тут подают чай, кофе, шекалат, масло и хлеб, сколько кто изволит…»

Чайные сады постепенно закрылись в первой половине XIX века. Но традиция продолжала жить, например в парках богатых людей, где летом были приняты чаепития на лоне природы. А чтобы не лишать себя удовольствия и в другие сезоны, многие строили чайные беседки и даже домики. И сегодня высшая степень английского счастья – это чай в саду. Когда эти две страсти сливаются в одну, на земле (английской) временно воцаряются мир и покой. Большинство открытых для публики усадебных парков и садов имеет непременную чайную, что обязательно указывается во всех справочниках и является непременным атрибутом подобного рода музеев. Столики расставлены прямо в саду, на зеленых лужайках, под вьющимися кустарниками или рядом с клумбами, так что в сезон цветения все вокруг благоухает. И ни внезапно начавшийся дождь, ни снег, ни ураган не могут испортить радости посетителям, выпивающим свою традиционную чашку чая с молоком в этом райском окружении.

Значение чая в Англии росло год от года. Теперь он был не просто коммерческим продуктом, приносивший большие доходы, но и фактором экономической, культурной, общественной и даже политической жизни страны. Один из современных английских авторов даже полагает и доказывает, что процветание страны было связано именно с внедрением чая. Бурное развитие капитализма, индустриальная революция, неудержимый рост имперских владений, укрепление военной и политической мощи – все это, по его мнению, в своей основе имеет чай, открывший стране новые возможности.

Как бы там ни было, но один важнейший исторический эпизод действительно напрямую связан с этим замечательным напитком. В Североамериканские штаты чай стали завозить с начала XVIII века. Жители колонии также полюбили бодрящий напиток, и поставки его все возрастали. Но существовала и проблема, заключавшаяся в том, что чай, привозимый из Англии, был очень дорог. Американские предприниматели стремились завозить чай прямо из Китая, минуя английские налоги, что им успешно и удавалось делать до тех пор, пока английское правительство, не без помощи Ост-Индской компании, не подсчитало убытки. После чего специальным Актом компания получила монопольное право на поставки чая в Америку.

Что произошло дальше, хорошо известно. Возмущенные колонисты заблокировали суда Ост-Индской компании в Нью-Йорке и Филадельфии и вывалили ценный груз – 340 сундуков чая – в море в гавани города Бостона. Так называемое «Бостонское чаепитие» (1773 год) стало началом борьбы североамериканских колоний за независимость, закончившееся полной победой колонистов. Символично, что отделение от Англии началось с уничтожения ее национального напитка и отказа пить его. А в Америке прочно поселилась мода на кофе, чай был объявлен «вражеским» напитком, пить его считалось дурным тоном и непатриотично. Хотя подспудно любовь к чаю в бывшей колонии жила еще долгое время и окончательно сошла на нет только совсем недавно, с уходом из американской жизни большинства кулинарных традиций в угоду фаст-фуду.

В XIX веке чайные традиции в Англии приняли формы незыблемых законов. Теперь это уже не просто и не только чашка горячего напитка, это еще и культура питания и поведения. Послеполуденный чай (“afternoon tea”), пятичасовой чай (знаменитый «файф-о-клок» - “five-o-clock”), чай на двоих (“tea-for-two”), «большой чай» (“high tea”) – все это очень важные общественные действа, часть английской истории и культуры. Для того, чтобы, не дай бог, что-нибудь не перепутать и не ошибиться, ритуалы закрепляются в книгах хороших манер, число которых неуклонно растет и пользуется неизменным спросом на протяжении всего девятнадцатого столетия.

Согласно этим «законодательным» документам, чай разливает собственноручно хозяйка дома, чашки и угощения раздает джентльмен, если таковой присутствует в компании, или юные девушки. Книги предусматривают самые разные возможные ситуации и положения. Вот лишь некоторые из них. В холодную погоду чай рекомендуется сервировать около горящего камина, в теплую – в саду. Перчатки во время еды можно не снимать. Бутерброды, если масло не выступает, тоже берут руками в перчатках, но многие боятся испачкаться и пьют чай пустой, что, по мнению докторов, очень вредно для здоровья. Поэтому так незаменимы в этом случае сухие бисквиты. Юные девушки, уже взрослые для нахождения в детской, но слишком юные для участия в общем разговоре, могут занимать себя сервировкой стола или жареньем тостов в камине специальной вилкой – автор книги совершенно уверена, что это вызовет много радости и смеха. Подобным советам и рекомендациям нет числа.

Еще больше внимания уделяется разговору во время чаепития. Здесь законы и правила так же незыблемы, как и в вопросах сервировки. Беседа – ключевая составляющая английской «чайной церемонии», и ее никак нельзя было пускать на самотек. Особые рекомендации даются хозяйкам на те случаи, если, не дай бог, беседа пойдет в ненужном, слишком легкомысленном направлении. Интересно, что один из авторов книги об этикете рекомендует даже составить своеобразные «меню для беседы» и разложить их около тарелок гостей. Это позволит поддержать правильный разговор в случае затянувшейся паузы. Сегодня все это кажется смешным и наивным, но главное – за этим скрывается важнейшая функция чая как части общественной жизни, непременной составляющей общения. Как и в японской церемонии, это прежде всего способ социализации англичан, знак уважения, участия, расположения.

Считается, что традиция пить послеполуденный чай в пять часов распространилась в середине XIX века в высшем английском обществе в связи с тем, что обеды, раньше приходившиеся на дневное время, по мере развития и усложнения светских ритуалов все больше отодвигались на вечернее время. Теперь было необходимо перекусывать между ланчем и обедом. Честь по внедрению подобных чайных перекусов легенда приписывает Анне, 7-ой герцогине Бедфордской, которая якобы первая придумала таким образом утолять голод свой и своих гостей в ожидании обеда. Это был не просто чай, к нему подавали булочки, сэндвичи, холодное мясо, свежие ягоды со сливками, кексы, пирожные.

Постепенно из необходимости послеполуденный чай в пять часов перерос в целое искусство. Церемония предполагала не только определенное поведение и разговоры, но и антураж. Все должно было быть гармонично – чайная мебель, скатерти и салфетки, цветы в вазе, посуда и даже, в идеале, закуски. Вот как выглядел модный в XIX веке сливочно-абрикосовый чай. На стол расстилалась скатерть сливочного цвета, расшитая шелком соответственно абрикосового цвета, и подходящие салфетки. В центр стола ставились цветы сливочного или абрикосового оттенка, например бегония. Рекомендовалось также расставить стаканы с плавающими в них абрикосовыми цветками. Чайный сервиз должен быть либо подходящего цветового сочетания, либо просто гладкого сливочного цвета. Вся еда, находящаяся на столе, должна была соответствовать заданной цветовой гамме. Рекомендовались следующие фрукты: абрикосы, белая малина, очищенные бананы и апельсины, посыпанные сахаром, дыня абрикосового цвета, а также, естественно, густые жирные сливки. Булочки, печенья, варенья и даже начинка для сэндвичей должны были быть также подобраны по цвету. Не чай, а просто произведение искусства. Интересно, что любовь к красивой посуде сохранилась и в современной Англии: чай, который вам подадут не только в чайной, но и в любой гостинице, будет, как правило, очень гармонично сервирован множеством подходящих по цвету предметов, вазочкой с цветочком и т.п.

Близко к послеполуденному чаю в пять часов и понятие «высокого» чая (“hightea”), подчас их используют как синонимы. Но «высокий» чай – это чаще всего ранний ужин, особенно в бедных семьях, когда подобное чаепитие устраивалось после возвращения мужчин с работы. Поклонники чая считают, что это было очень полезно и положительно сказалось на здоровье английского рабочего класса, так как та еда, которую раньше ели всухомятку или с пивом, теперь запивалась горячим полезным чаем.

В XIX веке уже никто не сомневался в полезном воздействии чая на организм человека. Главным его свойством теперь считался бодрящий и оживляющий организм эффект. Это остроумно подметил Джером К Джером в своем знаменитом произведении «Трое в лодке, не считая собаки»: «Все-таки странно, насколько  наш  разум  и  чувства  подчинены  органам пищеварения. Нельзя ни работать, ни думать без разрешения желудка. Желудок определяет наши ощущения, наши настроения, наши страсти. После  яичницы  с беконом он велит: "Работай!" После бифштекса и портера он говорит:  "Спи!" После чашки чая (две ложки чая на чашку, настаивать не больше трех  минут) он приказывает мозгу: "А ну-ка воспрянь и покажи, на что ты способен. Будь красноречив, и глубок, и тонок;  загляни  проникновенным  взором  в  тайны природы; простри свои белоснежные крыла - трепещущую  мечту  и  богоравный дух - и воспари над суетным миром и  направь  свой  полет  сквозь  сияющие россыпи звезд к вратам вечности"»[1].

Повлиял ли чай на английский национальный характер? Многим нравится думать, что да. «Из агрессивного, воинственного, вскормленного красным мясом и пивом типа людей не стали ли Британцы более мягкими и менее изменчивыми?» - задается вопросом современный исследователь. Пишут о том, что чай преобразовал Англию, как до этого Китай и Японию. Чай, считают некоторые исследователи,  несет с собой спокойствие, любовь к порядку и семейным устоям. Англичане, железной рукой правившие половиной мира в XIX веке, мало подходят под этот идеальный образ. Может быть, дело все-таки в том, что народы, обладающие определенными национальными особенностями, выбирают чай, а не чай формирует их характер?

Настоящий переворот, своего рода чайная революция, произошел в XIX веке в вопросах производства и продажи чая. До этого времени, несмотря на все более широкое распространение, чай оставался продуктом довольно дорогим. Вплоть до 1834 года он доставлялся только из Китая и исключительно Ост-Индской компанией, сохранявшей монополию на его доставку. То есть чай оставался продуктом иностранным, и его поставки и качество зависели полностью от китайских фермеров и торговцев. Ситуация осложнялась тем, что китайцы предпочитали исключительно меновую торговлю, а из всего того, что могли предложить англичане, – серебро. К концу XVIII века запасы серебра в Европе, которое до этого лилось потоком из американского континента, начали иссякать. Выход был в какой-то мере найден, когда англичане обнаружили, что больше, чем легальное серебро, китайцы любят нелегальный опиум, который произрастал в Индии.

Но это был опасный и незаконный способ. Сначала опиум контрабандно провозился и продавался в Китае, а затем полученное серебро шло на покупку чая и других китайских товаров. Интересный и необъяснимый факт: опиумный мак прекрасно растет и в Китае, но китайцы по каким-то причинам предпочитали индийский и тратили на него столь значительные средства, что их не только хватало англичанам на чайные закупки, но еще и оставалось. Китайское правительство, обеспокоенное быстрым распространением популярности опиума среди своих подданных, предпринимало время от времени попытки остановить этот процесс. Что неизбежно приводило к столкновению с англичанами, а в начале 1840-х годов даже к так называемой «опиумной войне». Англичан часто, и справедливо, критикуют за то, что в погоне за собственной выгодой они «посадили» огромное число людей на опасный и вредный для здоровья наркотик. Но довод англичан в то время был прост – они просто удовлетворяли потребность китайцев в определенном продукте, также как те, в свою очередь, удовлетворяли английскую потребность в чае. А о вкусах, как известно, не спорят.

На короткое время выход был найден, и закупки китайского чая продолжали расти. Однако нужны были более глобальные меры, чтобы обеспечить все возраставший в Англии спрос на чай. И тогда начались попытки вырастить чай вне Китая, подорвать его монополию на этот ценный товар. Интересно, что процесс этот совпал по времени с ограничением, а потом и завершением монополии Ост-Индской компании на торговлю на Востоке, в том числе и чайную.

Еще с конца XVIII века предпринимаются попытки вырастить китайское чайное дерево в Индии, где отдельные районы вполне подходили по климатическим условиям. До сих пор не совсем ясно, почему англичане, столь предприимчивые по натуре и такие хорошие садоводы, так долго отказывались верить в возможность успеха в этой области. Видимо, подсознательно жила вера в «магию земли», в то, что перенесенное на другую почву чайное растение утратит свои магические свойства. Китайский чай действительно не очень успешно приживался в Индии, только район Дарджелинг, находящийся в предгорьях Гималаев на высоте 2000 метров, оказался исключением. В 1823 году майор Роберт Брюс сообщил об открытии дикого чайного дерева в индийской провинции  Ассам. Тогда решили пойти другим путем: тщательно (и тайно) изучив секреты китайского чаеводства, а также вывезя значительное число китайских специалистов-чаеводов, англичане занялись разведением своего собственного чая на основе местного дерева. До сих пор не смолкают споры: какое чайное дерево более древнее – китайское или ассамское, а также являются или они просто разными подвидами одного и того же. В середине XIX века чайные плантации возникали одна за другой, фермеры-добровольцы отправлялись в индийские джунгли, жили в труднейших условиях, умирали от незнакомых болезней, но дикий индийский чай был приручен и вскоре появился на лондонских рынках и вытеснил китайский. Это был свой, английский (Индия была частью Британской империи, а следовательно, своей территорией) чай, который немедленно завоевал сердца патриотически настроенных англичан. К тому же он был гораздо дешевле китайского.

«Добил» китайский чай также принадлежащий Британской империи остров Цейлон, где с 1860-х годов посаженные индийские сорта стали приносить неслыханные урожай. С этого момента чай стал массовым напитком Англии, а Англия превратилась в величайшую чайную державу, диктовавшую моду на этот напиток всему миру.

Таблица наглядно иллюстрирует изменения в производстве чая, произошедшие меньше чем за полтора столетия.

 

Показатель	1768 г.	1836 г.	1857 г.	1880 г.	1885 г.	1900 г.
Общее потребление чая, млн фунтов	5,8	49,0	69,0	158,2	182,2	249,5
В том числе: китайского                        индийского                        цейлонского	5,8 ─ ─	49,0 ─ ─	67,0 2,0 ─	114,5 43,7 ─	113,5 65,5 3,25	13,5 138,0 92,5
Доля британского производства, %	─	─	3	28	38	93
Доля иностранного производства, %	100	100	97	72	62	7

 

Одновременно с этим закончилась и чайная монополия Ост-Индской компании. Теперь уже суда самых разных компаний доставляли чай в Англию. С этим связан короткий, но яркий эпизод «чайной» истории. В начале 1840-х годов американцы выпустили быстроходные парусные суда – клиперы, предназначавшиеся прежде всего для доставки чая и других восточных товаров. Через десять лет подобные же суда выпустили и англичане.

Клиперы были намного быстроходнее неспешных, тяжело груженых парусников Ост-Индской компании, преодолевавших расстояние от Китая до Англии за 10-15 месяцев. Клиперам же для этого требовалось не более 4-х. Их карьера была стремительной, но недолгой. Открытие Суэцкого канала в 1869 году положило конец клиперным перевозкам чая, так как по навигационным причинам они были вынуждены идти в обход и заметно уступали пароходам, сильно сокращавшим путь по каналу. Но знаменитые гонки чайных клиперов успели войти в историю.

Первый чай доставленный в Англию, продавался по более высоким ценам, и торговцы чаем установили денежную премию команде того клипера, который придет первым в Лондон. Жители Лондона с большим воодушевлением следили за гонками и делали большие ставки. Самые знаменитые соревнования состоялись в 1866 году, когда пять английских клиперов одновременно вышли из китайского порта Фучоу и взяли курс на Англию. В пути их разбросало бурями и штормами, и они потеряли друг друга из виду, но четыре из них подошли к английским берегам практически одновременно. Последний этап гонки был особенно напряженным, когда два судна с разницей в 10 минут вошли в лондонскую гавань. Все уже праздновали победу «Ариеля», когда оказалось, что он, замешкавшись, пришвартовался вторым.

В Гринвиче на вечном приколе стоит еще один знаменитый клипер «Катти Сарк» (CuttySark), спущенный на воду в год открытия Суэцкого канала. Собственно, больше ничем он особенно и не знаменит, хотя биография у этого последнего клипера была очень бурной. Снятый с чайного маршрута, он несколько лет перевозил шерсть из Австралии в Лондон, потом был продан португальцам, а в 1922 году его перекупил большой любитель и собиратель старинных судов капитан Доуман. Наконец, с 1953 года клипер нашел успокоение в Гринвиче, где он открыт в качестве музея, в котором можно познакомиться с разными стадиями чайной торговли XIX века.

Новый, индийский и цейлонский, чай породил плеяду «новых» английских чаеторговцев. Среди них, пожалуй, одной из самых ярких фигур является Томас Липтон (Thomas Lipton) (1850-1931), несколько лет в молодости проработавший в Америке и хорошо усвоивший основные приемы торговли этой страны. Он не жалел средств на рекламу, устраивал шумиху из всякого события в своей жизни, привлекая внимание общественности, устраивал уличные парады и представления.

В 1870-е годы, когда Липтон начинал свою коммерческую деятельность, отношение к рекламе в Англии было весьма снисходительным. Считалось, что в основе успешного бизнеса могут лежать только честность и тяжелый труд, реклама же считалась чем-то вроде обмана. В своем дневнике, написанном уже на склоне лет, Липтон делится секретами своего успеха. Главное, считает он, - заставить людей говорить, а еще лучше – смеяться, тогда успех вам гарантирован. Свой первый капитал Липтон сделал на торговле бакалейными и мясными товарами в городе Глазго. Чтобы расшевелить публику и привлечь ее в свой магазинчик, Липтон решил устроить шумное представление: он отобрал несколько небольших поросят, украсил их бантиками и повесил таблички «сироты Липтона». В таком виде их водили по городу, неизменно привлекая внимание публики, обсуждавшей происходящее.

Дальше – больше. В окне своего магазинчика Липтон выставил большую карикатуру, которую менял каждую неделю. Все они были похожего содержания: например, встречаются старушка и ирландский фермер, ведущий на веревочке понурую свинью. Старушка: «Добрый человек, что случилось с твоей свиньей?» Ирландец: «Она сирота, мэм, вся ее семья уже у Липтона». Эти притязательные шутки собирали каждый понедельник (день, когда выставлялась новая карикатура) тысячи зевак, а Липтон вскоре владел 400 магазинами по всей Англии.

Его, преуспевающего бизнесмена, очень отговаривали ввязываться в «чайное дело», советовали покупать чай у дилеров, знатоков товара. Но Липтон, во-первых, считал, что любое дело должно обходиться без посредников, а во-вторых, по его же собственному признанию, всегда больше любил процесс игры, чем ее финансовый результат. В итоге – покупка плантаций на Цейлоне, принесших ему феноменальную прибыль. Впервые в британской практике этот любитель нововведений соединил производство и продажу (лозунгом его товара стало «Прямо с плантации – в чашку!»).

Его чай был дешев, удобен (он продавался в стандартной упаковке), доступен каждому. Липтон обратил внимание на тот факт, хорошо известный еще в древнем Китае, что к разной воде подходят разные сорта чая, и наладил производство специальных сортов для каждой местности в отдельности. В результате своей бурной деятельности Липтон стал мультимиллионером, а чай, носящий его имя, сегодня стал подлинным наказанием для любителей телевизионных передач. Правда акции его компании были куплены сразу после его смерти крупным международным концерном, но, видимо, страсть к массовой рекламе сохранилась в качестве важнейшего кредо этой фирмы.

В начале XX века в Америке произошло важное событие. Нью-йоркский чаеторговец Томас Салливан в 1908 году придумал новую рекламную акцию. Он расфасовал образцы своего чая в маленькие шелковые пакетики и разослал своим клиентам. Многие решили, что это новый способ заваривания чая и заливали пакетики кипятком. Идея понравилась (только шелк был неудобен и вскоре его заменили на марлю), и чай в пакетиках моментально покорил Америку. Но англичане долго не сдавались. Путешественники с ужасом описывали американские пакетики, плавающие в тепловатой воде. И хотя фирма Тетлис (Tetleys) и выпустила в 1935 году чайный пакетик на английский рынок, до середины 1950-х годов их продажа была практически минимальной. Даже в 1970-х продажа чая в пакетиках составляла всего 10% продаж (зато в 2000 – 90%).

Трогательным и трепетным было отношение к чаю в Англии во время двух мировых войн XX века. Интересно, что немецкая радиопропаганда 1939 года, расписывая ужасы затяжной войны, активно напирала на стремительно сокращающиеся запасы чая. В 1940 году были введены «чайные карточки» (сохранялись до 1956 года). Дополнительные нормы полагались морякам, работникам особо ответственных предприятий, например сталелитейщикам. По инициативе министра труда во время войны был проведен опыт по раздаче послеполуденного чая. Надо ли говорить, что результаты оказались потрясающими – резко выросла производительность труда, прекратились жалобы на усталость.

Все военные годы в Лондоне работали передвижные буфеты, не прекращавшие свою деятельность даже во время бомбежек. Адмирал Лорд Монтеванс, возглавлявший гражданскую оборону Лондона, вспоминал об одной особенно сильной бомбежке Лондона в декабре 1940 года, которая застала его в служебной машине на Лондонском мосту. Страх и одновременно стыд за свой страх (за рулем сидела женщина-водитель) охватили адмирала, когда он вдруг услышал колокольчик передвижного буфета. Пожилые дамы как ни в чем не бывало любезно предложили ему и его подчиненной спасительную чашку чая. И это, признается адмирал, была лучшая чашка чая в его жизни. Война обострила чувства, жившие в обществе, и чай не случайно называли «секретным оружием» англичан.

 

Чай в Англии сегодня

Сегодня чай в Англии по-прежнему пьют все и повсеместно. Некоторое время назад в стране отчетливо наметился чайный кризис. В крупных городских центрах стали открывать специализированные американские и итальянские кофейни, население, как и весь мир, перешло на использование более рациональных и практичных чайных пакетиков. Но сегодня Англии удалось выйти из кризиса. «Магия земли» сделала свое дело. Во-первых, на этой земле невозможно пить кофе: чтобы с ним не делали, он все равно представляет собой сероватую бурду. Во-вторых, здесь прекрасно пьется чай, даже из пакетиков и с молоком.

Сегодня англичане предпочитают индийский черный чай всем остальным сортам. И это несмотря на то, что общепризнанным является тот факт, что индийский чай значительно уступает китайскому в качестве. Он продается всегда в измельченном виде, с добавлением 2\3 низкокачественной осыпки и пыли. Причины его популярности самые разные. Конечно, сказывается многолетняя привычка считать индийский чай своим, а свое, как известно, всегда вкуснее. К тому же индийский чай быстро заваривается, дает насыщенный цвет и терпковатый вкус. Его хорошо пить с молоком и сахаром, то есть как раз так, как любят англичане. Особняком стоит индийский чай Дарджелинг из посаженных китайских чайных растений, менее урожайный, растущий высоко в горах. Его называют «шампанским среди чаев», подчеркивая тем, видимо, его изысканность и тонкий вкус. Много чая завозят и из африканских стран, прежде всего Кении, а также из Шри Ланки (бывший Цейлон).

Китайский чай по своим вкусовым качествам продолжает оставаться вне конкуренции. Пьют его ценители и знатоки, сегодня он все больше вновь входит в моду. Некоторые магазины, например Фортнум и Мэйсон, стали выпускать в продажу специальные серии «Редкие чаи» или «Эксклюзивные чаи», сырье для которых выращивают, как и прежде, на маленьких китайских фермах и обрабатывают традиционными способами.

Сегодня принято говорить о том, что царство чая в Англии подошло к концу. Особенно любят эту тему сами англичане, прежде всего жители больших городов. Ссылаются при этом на снижение качества чая, на массовое предпочтение пакетиков настоящей заварке, на популярность кофе, особенно среди молодежи. Все это справедливо, но отнюдь не говорит о том, что чай утрачивает свои позиции. Качество чая упало во всем мире, и перелом наступил в тот момент, когда количество производимого продукта стало массовым. Массовое производство практически всегда сопровождается снижением качества. Пакетики удобны и практичны, что очень важно для современного человека. Но ведь значение и особенности чайной культуры в Англии совсем не в качестве продукта. Оно всегда было разным, вспомним хотя бы осиновые и березовые листья, подкрашенные медным купоросом, которые добавляли в дешевый чай в XVIII веке. Дорогой и качественный чай всегда был достоянием только состоятельных людей.

Главное же сохранилось. Чаепитие, как и прежде, представляет собой определенное действо. По-прежнему живы важнейшие принципы чаепития: чай надо пить с молоком, лучше всего из фарфоровой чашки, обстановка чаепития важнее состава содержания, то есть качества еды и чая, наконец, чай не терпит спешки и очень любит дружескую беседу. Не случайно, автор одной из книг по культуре Англии назвала послеполуденный чай «антитезой фаст-фуда».

Сохраняются и чувства, испытываемые к этому напитку. После работы, долгой дороги, утомительной экскурсии или похода по магазинам англичане выпивают «оживляющую» (reviving) или «освежающую» (refreshing), в зависимости от степени усталости, чашку чая. Обнаружив в чайной настоящую заварку в чайнике, они восклицают: «О, это так нетипично!» И сияют от радости. В Англии, даже в самом дешевом заведении, вам никогда не подадут чай в бумажном стаканчике, это просто кощунство (единственное исключение, если вы берет чай «на вынос»). Многое сегодня делается и для возрождения старых традиций.

Чайные за последние несколько лет вновь, как когда-то, распространились по провинции с неимоверной скоростью. Если еще пару лет назад большинство англичан были уверены, что чайные – это далекая история, то сегодня ни один выезд за город или в музей не обходится без чаепития. В таких чайных вам подадут чай по всем правилам – на красивой скатерти, из красивого фарфорового чайника и чашки, со множеством тонкой со вкусом подобранной посуды – молочниками, сахарницами, вазочками для салфеток, тарелок с плюшками, и все это, вместе с интерьером и людьми за соседним столиками, и будет составлять сущность английского чая.

А люди эти самые разные. Это не только симпатичные старушки в ярких платьицах, заполняющие эти заведения в большом количестве и ведущие очень светского вида беседы, сущность которых чаще всего сводится к обсуждению новой шляпки отсутствующей подружки. Это и большие сильные мужчины, чьи мотоциклы стоят за дверью, и юные, модно одетые девушки, и семейные пары с маленькими детьми. Здесь можно встретить и ярких представителей современной молодежи - молодых людей очень сомнительного вида: волосы раскрашены во все цвета радуги и художественно выстрижены, в носах, ушах и прочих доступных для этой цели местах – множество колец, кожаная одежда. Вся эта пестрота с возбужденным видом выкрикивает: «Вы знаете, говорят, здесь дают супер чай, с настоящими сливками и свежими булочками!»

Сегодня даже в Лондоне сохранились свои чайные традиции, хотя и, вполне в духе этого места, в очень светском и дорогом виде. Шикарные отели, которые обыватель может увидеть в обычной жизни только в кинофильмах про аристократическую жизнь, предлагают сегодня всем желающим послеполуденный чай. Это целое действо, событие, к которому надо заранее готовиться, во многих местах заказывать задолго столик и приходить только очень строго одетыми, что предполагает пиджак и галстук у мужчин. Каждое место предлагает свою обстановку – от уютно-классической, с мягкими диванами, камином и свечами, до стиля модерн с танцами. Во многих местах играют пианисты и мягкая спокойная музыка сопровождается легким звоном ложечек в изысканных чашках.

Самым, пожалуй, известным является чай в отеле Риц. Рекламный буклет рекомендует заказывать места не меньше, чем за шесть недель, а о популярности места свидетельствует тот факт, что послеполуденный чай здесь подают три раза в день. Одеваться надо прилично, джинсы категорически неприемлемы, что особо подчеркивается при входе. Приходят сюда, конечно, прежде всего туристы, стремящиеся прикоснуться к настоящей английской жизни, а также и сами англичане, отмечающие какое-нибудь важное событие.

Вот меню подобного «чая» в отеле Риц, чтобы дать примерное представление о том, что вкладывается в это понятие. Сэндвичи: с копченым лососем, с жареной индейкой, со сливочным сыром и диким луком, с яйцом с горчичным соусом, с огурцом, с вареным лососем с зеленью, с ростбифом с чесноком; свежеиспеченные булочки с домашним клубничным джемом и взбитыми сливками; фирменные пирожные и кексы; чай. Все это подается на очень красивом тонком фарфоре. Стоимость – 29 фунтов с человека, что очень дорого для обычного туриста, но голодным вы, как видно из меню, не уйдете. Меню варьируется от места к месту, везде есть свои особенности, но в целом выбор примерно одинаков и цены довольно высоки везде. За прикосновение к культурным ценностям надо хорошо платить.

На юго-западе Англии традиционными являются так называемые “cream teas” (буквально «сливочный чай»), сегодня ставшие своеобразным символом туристического бизнеса и распространившиеся по всей стране. Фраза «там нет никаких cream teas» подразумевает отсутствие туристов и показухи. Что не совсем справедливо. В состав подобного «сливочного чая» обычно входят горячие булочки, сливки, приготовленные особым способом, так что по консистенции они скорее похожи на масло и хорошо мажутся, а также джем, часто двух видов, например клубничный и сливовый. Ну и, конечно, чайник с чаем по вашему выбору. В последнее время англичане стали увлекаться травяными чаями, но все-таки лидирует пока обычный черный.

Наконец, только в Англии повсеместно распространены чайные наборы в каждом гостиничном номере. Даже в самой дешевой провинциальной гостинице, где не будет элементарного мыла и один общий туалет на весь коридор, непременно поставят хотя бы самый простой чайник с принадлежностями. В приличных же местах будет и электрический чайник, и заварной чайник, и чашки с блюдцами, и выбор чаев и горячего шоколада, и печеньица, и молоко, и сахар. То есть все что нужно усталому путнику, если он захочет вечером срочно чашечку чая, чтобы поддержать силы, или вдруг рано утром ему надо будет взбодриться до завтрака. Чем дороже гостиница, тем разнообразнее выбор и красивее посуда.

Англичане даже склонны посмеиваться  над своей национальной страстью. Популярная карикатура из серии «Как быть британцем» выглядит следующим образом: «ОК, возможно, наши поезда не приходят по расписанию» (изображена унылая толпа на платформе), «Наша национальная служба здравоохранения испытывает трудности» (доктор слушает трубочкой скелет), «Наши школы не всегда оказываются на высоте» (толпа хулиганов и унылая училка в центре), «Но по крайней мере мы все еще делаем Самый Лучший Чай в Мире» (счастливая пожилая пара за огромной чашкой чая). А в 2003 году одна из чайных компаний выпустила сорт «Великий Британский Чай» (“GreatBritishTea”).

Сегодня популяризацией этого и без того популярного напитка занимается специальный «Чайный совет», составляющий регулярно списки лучших чайных, рассказывающий о пользе этого напитка, устраивающий благотворительно-рекламные вечера и т.д. В книжных магазинах можно купить, например, путеводители по так называемым «чайным маршрутам», в которых детально и по регионам  расписаны пешеходные маршруты, непременно заканчивающиеся какой-нибудь хорошей чайной. Ежегодные издания публикуют списки 100 лучших чайных. Издается и научно-популярная литература, например Национальный фонд недавно выпустил «Социальную историю чая». Словом, англичане продолжают поддерживать свою репутацию законодателей чайной моды в мире.

К тому же английский чай по-прежнему самый лучший. Купить хороший чай здесь очень просто, надо только следовать нескольким самым простым правилам. Во-первых, не покупать чай в супермаркетах, где продается массовая продукция. Во-вторых, не покупать самый дешевый, такой чай лучше вообще не везти, а купить в Москве. По всей стране существует сеть специализированных чайных магазинов, где можно купить самые разные сорта этого благородного напитка, а также самые разные чайные аксессуары. Но оптимальным для туриста можно считать магазины duty-free в аэропорту Хитроу – и выбор неплохой, и соотношение цена – качество оптимальное.

 

 

[1] Перевод М.Донского, Э.Линецкой